Основной компонент - Александр Пономарев (2021)

– А теперь бежааать! – заорал я не своим голосом, отвалился от немца, как насосавшаяся крови пиявка, и, вскочив на ноги, прытко побежал к стоящему возле открытой двери Гансу.

Тот действовал по плану. Пока мы отвлекали здоровяка, он отстегнул ключи от пояса погибшего первым охранника, отпер узилище с номером тринадцать на массивной двери и теперь махал нам рукой, крича, чтобы мы поторапливались. Дыша, как загнанные кони, мы толпой ввалились в камеру к напуганной Марике. Ганс сразу же захлопнул дверь, дрожащими руками запер ее изнутри и толкнул заслонку «кормушки». Тяжелая пластина с грохотом стукнулась о железо массивной двери.

Мы с Дитрихом отпихнули Ганса и столпились около небольшого отверстия, наблюдая за происходящим в коридоре. А там было на что посмотреть: вакцина стремительно изменяла тело орущего от невыносимой боли бугая. И без того крупные мышцы резко увеличивались в размерах. Одежда трещала по швам. Вскоре она порвалась и повисла лохмотьями на покрывшейся серой шерстью могучей фигуре. Трехгранные когти с хрустом проткнули сапоги и вместе с оволосевшими пальцами вылезли наружу. Чуть позже ступни стали еще больше, и кожаная обувь полопалась с громкими хлопками. Тряся ногами, оборотень освободился от обрывков обуви, рыча и мотая при этом головой. Его челюсти с треском вытягивались, приобретая характерную форму. Зубы трансформировались в острые клыки, с которых на пол закапала желтоватая слюна. Уши заострились и теперь сильно смахивали на волчьи.

Сзади раздался приглушенный вопль. Я оглянулся. Эсэсовцам хватило долетающих из коридора звуков. Они стояли бледные, как привидения, боясь лишний раз пошевелиться. Я снова посмотрел в «окно». Вервольф как будто стоял на цыпочках, нюхая влажным носом воздух. Внезапно он поднял вытянутую морду к потолку и протяжно завыл.

Уже знакомая с тварями Марика никак не отреагировала на вой, зато Юрген с коротким стоном рухнул на пол, а Ганс, позеленев лицом, сполз по стене. Лишь Томас сохранял некое подобие спокойствия, хоть это и давалось ему с большим трудом.

В отличие от своих людей, Дитрих держался молодцом и даже с каким-то извращенным интересом наблюдал за происходящими в коридоре событиями.

Монстр повернулся на шум, оскалил пасть и с оглушительным рычанием бросился к нашему укрытию. Я едва успел отпрыгнуть вглубь камеры, оттолкнув Дитриха, как с той стороны здоровенная туша с грохотом ударилась в дверь. Уродливая лапа пролезла в прорезь «кормушки», острые когти вспороли воздух в миллиметрах от моей груди. Рука исчезла, дверь зазвенела под градом ударов. Чуть позже в «окне» появился желтый глаз с черным кружком зрачка и уставился прямо на меня.

Хрипло дыша и цокая когтями по бетону, оборотень нетерпеливо переступал ногами. Внезапно раздался зубодробительный скрежет, словно гвоздем царапали по стеклу.

Похоже, тварь, желая добраться до нас, царапала когтем по железу в попытке вскрыть дверь, как консервную банку.

Вервольф понял бесперспективность затеи, поскольку снова просунул в отверстие «кормушки» лапу. Суставчатые пальцы хватали воздух, острые когти клацали друг о друга. Зверь с пыхтением бился грудью в дверь, пытаясь вслепую схватить кого-нибудь из нашего отряда.

– Снимай ремень, – шепотом велел я Дитриху.

Тот посмотрел на меня круглыми от удивления глазами.

– Зачем?

– Снимай, кому говорю.

Дитрих пожал плечами и расстегнул пряжку. Я выхватил ремень у него из рук и с размаху саданул бляхой по шерстистой конечности. Громко хрустнуло. Вервольф с воем вытащил лапу из «окна», но вскоре вновь зашарил по воздуху, брызгая кровью из рассеченной кожи на бетонный пол и стены камеры. Несколько рубиновых капель попали на мое лицо и одежду. Я стер чужую кровь рукавом кителя и чуть не отлетел в сторону, когда очнувшийся Ганс оттолкнул меня. Сжимая шило в ладони, он что-то прошептал и, с искаженным злобой лицом, вонзил длинное жало в руку монстра.