Основной компонент - Александр Пономарев (2021)

Я посмотрел в ту сторону. В самом начале белой от снега взлетной полосы поблескивал стеклами квадратных иллюминаторов трехмоторный Ю-52 с пулеметной турелью в районе хвоста, черными крестами на крыльях и бортовым номером «2287» на продольных ребрах гофрированной обшивки. Левее транспортника темнели тяжелые туши бомбардировщиков. В призрачном свете луны за ними едва различались зализанные силуэты истребителей.

Возле «юнкерса» никто не суетился, двигатели не работали, и вообще ничего не говорило о том, что он готов к полету, кроме железного короба на колесах, от которого к моторам крылатой машины тянулись брезентовые рукава.

– Я полечу с вами. Наша первоочередная задача найти летчика, пока мои люди отвлекают на себя внимание.

– Не надо никого искать, сам справлюсь, – ляпнул я, чем сразу заслужил удивленный взгляд унтерштурмфюрера и поспешил добавить: – Еще до войны учился в летной школе. Сразу скажу: не ас, но «птичку» от земли оторвать смогу.

На самом деле я всего лишь раз управлял самолетом вживую и то под чутким руководством инструктора, зато на компьютерных симуляторах «летал» неоднократно. Не скрою, последнее равносильно тому, как заниматься сексом с резиновой женщиной: результат один и тот же, а ощущения разные, но определенные навыки, благодаря подобным занятиям, все равно появляются. Всегда хотел попробовать себя в роли настоящего пилота, потому и вцепился в этот шанс, как Тузик в грелку, стараясь не думать о возможных последствиях.

– Прекрасно! Тогда я займусь делом, а вы отправьте Юргена ко мне.

Дитрих открыл дверь, сунул голову в салон и о чем-то заговорил с парнями. А я вернулся к «хорьху», передал Юргену приказ и помог Марике выйти из машины. Ветер с залихватским посвистом вынырнул из-за дремлющих самолетов, сорвал с сугроба снежную крупу и швырнул нам в лицо.

Я скинул с себя шинель и набросил ее на плечи девушки. Марика попыталась было отказаться от такого проявления внимания к ее скромной персоне, но я сказал: «Не спорь!» – и, ежась от крепкого морозца, посмотрел, чем занимается Дитрих. Тот со своими людьми доставал ящики из багажника «опеля». Относительно узкие, длиной около метра, они сильно смахивали на тару из-под магнитных мин. Мои предположения оказались верны: щелкнув замками крышек, немцы поочередно разложили на дороге похожие на кухонные воронки боеприпасы.

Пока его люди снаряжали мины запалами, Дитрих подошел ко мне.

– Готовы, штандартенфюрер?

Я промычал что-то невнятное, стараясь не так заметно пританцовывать на месте. Пальцы ног онемели еще в машине, и я пытался восстановить нормальное кровообращение. Да и стоять в одном мундире на морозном ветру – то еще удовольствие.

Дитрих окинул меня скептическим взглядом.

– Может, все-таки найдем пилота? Я скажу ребятам, они это мигом устроят.

– Не надо, – ответил я, с трудом разлепив синие от холода губы. – Я справлюсь. Лучше займитесь делом. Времени остается все меньше, а нам до места еще лететь и лететь.

– Хорошо, – кивнул немец после секундной заминки. – Вы с фройляйн идите к самолету, будьте готовы завести двигатели, как только увидите фейерверк.

Он вернулся к диверсионной группе, а я с Марикой поковылял к «юнкерсу» и первым делом проверил прикрепленные к моторам брезентовые рукава. Они были теплыми на ощупь, а значит, нам не надо было заботиться о прогреве двигателей. Кто-то это сделал за нас и выключил тепловую пушку совсем недавно.

Отсоединив рукава от моторов, мы намотали их поверх стального кожуха с прорезями воздухозаборников, ухватились за дышло и попробовали сдвинуть тяжелую установку с места. Размером со строительный пневмокомпрессор, она весила с полтонны, если не больше, и никак не хотела двигаться.