Город (сборник) - Клиффорд Саймак

Этот рулон тоже свернулся. Джон сидел над бумагами, покачиваясь вперед-назад.

Хотел неопровержимых доказательств? Вот, получай.

Чертежи корабля, составленные и начерченные людьми. Стремление к звездам, перенесенное на бумагу. Никакого Божественного промысла, никаких мифов. Обычные человеческие расчеты.

А что же тогда Иконы? Неужели они и далеки от истины? Жаль, если так. Они дарили умиротворение. Как и Вера. Умиротворение.

Джон сидел в тесном хранилище, рядом с аппаратом, кроватью и ящиком, среди чертежей. Он свел руки на груди и обнял себя в отчаянном порыве жалости.

Почему именно я?.. Проклятое Письмо! Насколько лучше было жить в покое и неведении, играть в шахматы с Джо и ни о чем не думать.

– Так вот где ты прячешься, – донеслось со стороны двери.

Джон повернул голову и увидел ноги Джо, затем поднял глаза и разглядел лицо, на котором застыла неестественная полуулыбка.

– Книги!

Из уст Джо слово прозвучало как ругательство. Он будто застал друга за чем-то непристойным, а сознание дорисовало грязные подробности.

– Джо… – начал Джон.

– А я-то думаю, что ты все недоговариваешь. От помощи отказываешься. Еще бы, неудивительно…

– Джо…

– Уединяешься – с книгами!

– Послушай! Все не так, как мы привыкли думать. Корабль построили люди, такие же, как мы. У него есть цель. Я знаю, что нас ждет в Конце…

Лицо Джо больше не выражало ни ужаса, ни удивления. Оно стало бесстрастным, как у судьи. Джо смотрел сверху вниз, и в его глазах не было ни капли жалости.

– Джо!

Тот резко развернулся и кинулся прочь из комнаты.

– Джо! Ну постой же, Джо!

Но тот уже убежал.

Судя по удаляющемуся топоту, он направлялся к эскалатору, чтобы попасть на жилую палубу.

Там он поднимет Экипаж на ноги, отправит их по всему кораблю, чтобы выследить и изловить Джона Хоффа. А когда они его поймают…

Когда его поймают, наступит самый настоящий Конец – тот, неведомый, о котором говорили в Церкви. И никто и никогда более не узнает про Предназначение, Цель и Смысл.

А в результате тысячи мужчин и женщин погибнут зря. Пот, труд и чаяния людей, построивших и запустивших корабль, пропадут втуне.

Потеря будет чудовищной, и это будет преступлением. Нельзя ничего выбрасывать. Все нужно беречь. И речь не только о воде и пище – речь о человеческой жизни и надеждах.

Джон нащупал пистолет и схватил его. Внутри заскипал гнев – отчаянный, безнадежный, сиюминутный, слепой гнев человека, у которого только что выбили почву из-под ног.

Дело даже не в нем, а в том, что под угрозой жизнь других: Мэри, Герба, Луизы, того же Джошуа.

Джон пулей выскочил из хранилища, круто свернул в коридор, чуть не влетев в стену, затем помчался к эскалаторам. Не видно было ничего, только ощущались под ногами шершавые ступеньки, и Джон в который раз порадовался, что так часто ходил этим путем из жилых отсеков в сердце Корабля. Он чувствовал себя здесь как дома и прекрасно ориентировался в темноте; в этом Джо ему уступал.

Джон слетел вниз по ступенькам, чуть не споткнулся, затем побежал по коридору к следующему пролету. Топот впереди становился ближе. Джо постоянно на что-то натыкался и поэтому не мог бежать быстро.

В следующем коридоре, в самом конце горела одинокая тусклая лампочка. Только бы успеть…

Джон забежал на очередной эскалатор и взялся за поручень, чтобы не упасть. Остаток пролета он преодолел прыжком.

Гася удар от приземления, он присел и разглядел впереди спину убегающего. Прицелился, нажал на кнопку. Пистолет дернулся, выворачивая руку, и коридор заполнила яркая вспышка.

На мгновение Джон ослеп и запоздало прикрыл глаза, а в голове в это время пронеслась мысль: «Я убил Джо. Я убил своего друга».