Город (сборник) - Клиффорд Саймак

Затем я присмотрел себе еще одну большую рыбу и снова подвел в нужное место наживку. А рыба снова проголодалась.

За следующие полтора часа я выловил всех больших рыб. Осталась только мелочь, я не стал тратить на нее время. На леске почти не осталось свободного места; нести ее в руках было неудобно: хвосты рыбин волочились по земле. Поэтому я приспособил связку на плечо. Бр-р, сыро!

Я кликнул Бумса, и мы пошли домой.

Все встречные останавливались. Они хотели знать, где я рыбачил, на какую наживку ловил и осталось ли там хоть что-нибудь после моей рыбалки. Когда я сказал, что выловил все подчистую, они смеялись чуть не до коликов.

Я как раз свернул с Центральной улицы к дому, когда из парикмахерской вышел благоухающий банкир мистер Пэттон. У Джейка много интересных бутылочек, и он щедро поливает из них своих клиентов, никогда не жадничает.

Мистер Пэттон увидел улов и преградил мне дорогу. Потер жирные руки. И спросил, сюсюкая, как с младенцем:

– Ну-с, и где наш Джимми поймал эту замечательную рыбку? – Он словно сомневался в моем праве на улов.

Еще захочет присвоить рыбу себе – от банкира можно ждать любой пакости.

– В запруде у участка Альфа, – ответил я.

И в тот же момент, не прилагая никаких усилий, я увидел Пэттона так же, как раньше одуванчик: желудок, кишки, что-то еще – возможно, печень, – а выше какую-то красную пульсирующую штуку – наверное, сердце.

Думаю, впервые один человек со всей силой возненавидел потроха другого.

Я выбросил вперед руки. Ну, не совсем руки, ведь в одной у меня была удочка, а другой я придерживал рыбу, – но ощущение было точь-в-точь такое, словно я выбросил вперед руки, ухватил его сердце и сильно сжал.

Банкир сразу обмяк, словно из него выдернули стержень, начал задыхаться и ловить ртом воздух; мне пришлось отпрыгнуть, чтобы он не зашиб меня, когда падал.

Мистер Пэттон хлопнулся на землю и замер.

Из парикмахерской выскочил Джейк.

– Что это с ним?

Я сказал:

– Просто взял и упал.

Джейк присмотрелся.

– Сердечный приступ. Видел такое. Побегу за доком.

Он побежал вверх по улице за доком Мейсоном. Со всех сторон к упавшему сбегались люди: Бен из сыроварни, Майк из бильярдной, пара фермеров, которые отоваривались в универмаге поблизости. Я не стал ждать, чем кончится, и пошел домой.

Ма увидела мой улов и обрадовалась.

– Ух, как ты ухитрился столько поймать, Джим?

– Клевало хорошо, – ответил я.

– Надо побыстрее все помыть и почистить. Часть приготовим прямо сейчас; а еще я отнесу угостить пастора Мартина, а остальное засолю и оставлю в погребе. Там прохладно, несколько дней пролежит.

Тут с другой стороны улицы подошла миссис Лоусон и рассказала моей Ма про банкира Пэттона.

– Когда это случилось, он как раз разговаривал с Джимом.

Ма повернулась ко мне:

– А ты мне не сказал, Джим.

– Не успел еще. Мы же рыбу обсуждали.

Они продолжили судачить о банкире Пэттоне, а я пошел в дровяной сарай – чистить рыбу. Бумс пристроился у меня под боком и наблюдал; клянусь, он был так же счастлив улову, как и я. Словно приложил к этому свою лапу.

– Отлично прошел день, – сказал я, и Бумс кивнул – да, мол, отлично.

Он вспоминал, как носился вверх и вниз по ручью, как после долгой погони поймал лягушку. А как здоровски пахнет, если прижать нос к самой земле и понюхать!..

Не думайте, что я пытаюсь вас убедить, булто Бумс и в самом деле разговаривает. Но ведь все совершенно понятно, словно он и впрямь произносит слова.

Люди вечно крутят пальцем у виска и норовят меня высмеять: конечно, я ведь городской дурачок. Ну что же, вот теперь и посмотрим.