Четыре жизни Хелен Ламберт - Констанс Сэйерс (2020)

Двадцать минут спустя такси подъехало к галерее, где я протиснулась через двери и бетонное фойе, а затем поднялась по лестнице на чердак, в офисы руководителей, где работал Роджер. Мне пришло в голову, что я могу столкнуться с Сарой. Честно говоря, даже зная о предстоящей смерти, я все еще не была уверена в своей готовности встретиться с этой миниатюрной красоткой в бежевом наряде, с легким макияжем и аккуратно уложенными волосами.

Помощница Роджера узнала меня и заметно испугалась моего появления, как будто предчувствуя возможное бедствие.

– Привет, Мэгги. – Я улыбнулась и заметила, как она сглотнула. – Роджер должен подписать кое-какие документы. Он захочет меня видеть.

Мэгги улыбнулась в ответ. Боже, как мне нравился мой дар!

– Конечно, миссис Ламберт. – Я признаю, что когда она назвала меня «миссис Ламберт», я ощутила легкое волнение. – Сейчас я его позову!

Вскочив с места, она поспешила в кабинет босса. Сквозь стеклянную перегородку я видела Роджера в крутящемся кресле и волну ужаса, что омыла его лицо. Мне пришло в голову, что моя новая суперсила на него вряд ли распространяется – он являлся вторым человеком в проклятии. Однако попробовать все-таки стоило.

Я взглянула на приближающегося Роджера – на более молодую и точную копию Маршана. Когда мы встретились, я не подарила ему даже легкой улыбки. В тот момент я чувствовала себя Джульеттой в Парижской опере. Я видела, как он поглядывал в холл, опасаясь, что Сара нас увидит. Это меня настолько разозлило, что я буквально почувствовала пульсацию в венах.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он тихим, неприветливым голосом.

Я решила попробовать что-нибудь легкое, на тот случай, если Роджер будет невосприимчив к моим навыкам суггестии. Мне нужно было что-то, что позволило бы сохранить лицо и убраться из музея в случае оплошности.

– Мне нужна твоя помощь. Ты не мог бы оказать мне услугу?

Просьба казалась мне достаточно невинной. Если он сохранит хмурый вид, я попрошу о чем-нибудь для своей матери. Мама ему нравилась (при том что она-то его ненавидела).

Роджер одарил меня озадаченным взглядом, и я застыла на месте.

«Вот дерьмо», – подумала я.

Но он вдруг улыбнулся.

– Конечно! В чем вопрос? – Его лицо изменилось. Он засунул руки в карманы, как будто мы были старыми приятелями по колледжу.

Я понизила голос, заставив его наклониться ближе.

– Мне нужно увидеть личные вещи Огюста Маршана, которые хранятся у тебя в музее. Краски, кисти… Ты не мог бы меня отвести? – Я улыбнулась. Веселье только начиналось!

– Без проблем, Хелен. Иди за мной.

Он спустился по лестнице, как будто проводил экскурсию. Поскольку музей был закончен в тот период, когда мы уже разошлись, признаю, что не приходила сюда, за исключением ночного визита с Люком. Это было потрясающее пространство, которое Роджер создал с огромной любовью. Если не считать Хиршхорн, большинство музеев Вашингтона являлись серьезными постройками с греческой архитектурой. Это был город колонн и мрамора, а музей Роджера стал воплощением искусства из бетона и стекла. Казалось вполне уместным, что Роджер открыл галерею на недавно построенной набережной. Оглядываясь по сторонам, я не могла не гордиться своим бывшим мужем. Хотя мне стало интересно, понимал ли Роджер, ради чего он все это создал.