Смертельная белизна - Джоан Роулинг (2019)

– Вот и Джаспер счел, что это абсурд, – туманно высказалась погруженная в воспоминания Кинвара. – Да, расплатившись за покупку, я тут же вскрыла тюбик, бросила в рот пару шариков и, – она жестами изобразила дальнейшие действия, – опустила тюбик в карман куртки, а когда вернулась домой, тюбика в кармане уже не было. Я так и не поняла, где могла его выронить.

Тут она тихо ахнула и залилась краской. Можно было подумать, ей открылось нечто потаенное, глубоко личное. Затем, осознав, что на нее по-прежнему устремлены все взгляды, она сказала:

– В тот день я уезжала из Лондона вместе с Джаспером. Мы встретилась на вокзале, вместе вошли в вагон и… значит, он вытащил их у меня из кармана! Выкрал, чтобы помешать лечению Мистика!

– Не смеши, Кинвара! – коротко хмыкнув, сказала Иззи.

Рафаэль резким движением затушил сигарету в фарфоровой пепельнице, стоявшей у локтя Робин. Похоже, удержаться от комментариев ему было нелегко.

– И вы повторили эту покупку? – спросила Робин.

– Повторила, – ответила Кинвара в полной прострации от пережитого потрясения, хотя Робин сочла весьма сомнительным ее умозаключение насчет судьбы лекарства. – Но упаковка уже была другой. Тот голубой тюбик был куплен первым.

– Но разве гомеопатия – это не плацебо? – спросил Торквил, обращаясь ко всем сразу. – Как может лошадь…

– Торкс, – стиснув зубы, процедила Физзи. – Заткнись, наконец.

– Почему же ваш супруг выкрал у вас тюбик гомеопатических пилюль? – с любопытством спросил Страйк. – Это смахивает…

– …на бессмысленную злонамеренность? – предположил Рафаэль, который, сложив руки на груди, стоял под изображением мертвого жеребенка. – Не потому ли, что тот, кто всегда уверен в своей правоте, считает возможным препятствовать другому в совершении самых безобидных поступков?

– Рафф, – тут же окоротила его Иззи, – я понимаю, ты убит горем…

– Нет, Изз, я не убит горем, – сказал Рафаэль. – Наоборот, я воспрял духом, учитывая, сколько мерзостей совершил наш папа при жизни…

– Ну хватит, юнец! – возмутился Торквил.

– Не обращайся ко мне «юнец», – потребовал Рафаэль и вытряхнул из пачки следующую сигарету. – Я понятно излагаю? Нефиг говорить мне «юнец».

– Вы уж извините Раффа, – громогласно обратился Торквил к Страйку. – Его пришибло завещание моего покойного тестя.

– Я давно знал, что вычеркнут из завещания, – бросил Рафаэль и указал пальцем на Кинвару. – Она об этом позаботилась!

– Мне не пришлось уламывать твоего отца, уж поверь! – побагровев, заявила Кинвара. – А деньги к тебе сами идут: ты у своей матери как сыр в масле катаешься. – Теперь она повернулась к Робин. – Его мать ушла от Джаспера к торговцу бриллиантами, забрав из дома все, что смогла вывезти…

– У меня остается еще пара вопросов, если позволите, – громко спросил Страйк, не дав взбешенному Рафаэлю раскрыть рта.

– К Романо сейчас приедет ветеринар, – напомнила Кинвара. – Мне надо возвращаться в конюшню.

– Всего пара вопросов, это недолго, – заверил ее Страйк. – У вас раньше пропадали таблетки амитриптилина? Они ведь отпускаются по рецепту, правда?

– Дознаватели уже спрашивали. Я вполне могла потерять несколько штук, – с раздражающей уклончивостью ответила Кинвара, – но точно сказать не могу. Одно время я думала, что потеряла таблетницу, а когда нашла, таблеток в ней было меньше, чем мне помнилось, и я еще решила на всякий случай отвезти неначатую упаковку на Эбери-стрит, но, когда полицейские начали приставать с вопросами, мне так и не удалось вспомнить, сделала я это или только собиралась.

– Значит, вы не смогли бы показать под присягой, что у вас пропадали таблетки?

– Не смогла бы, – согласилась Кинвара. – Джаспер вполне мог выкрасть несколько штук, но присягнуть не могу.

– А после смерти вашего супруга появлялись ли у вас в саду посторонние лица? – спросил Страйк.

– Нет, – сказала Кинвара. – Ничего такого не было.