Смертельная белизна - Джоан Роулинг (2019)

– Ничего она не говорила, – ответила Тиган. – Просто вышла во двор, поняла, что случилось, схватила молоток, подбежала к мистеру Чизлу да как жахнет по голове. Кровищи было… Жуть. – У нее на лице отразился неподдельный ужас. – Страшно вспомнить.

– То есть ударила она мужа – и дальше что стала делать? – спросила Робин.

– Застыла как вкопанная, да и все. А лицо такое… бесовское, – неожиданно выпалила Тиган. – Я уж подумала, что хозяин умер, что она его кончила. Короче, упекли ее куда-то. В лечебницу. Лошади на мне одной остались… Уж как мы горевали из-за Леди! Я к той кобылке прикипела, надеялась, обойдется, да только она даже бороться не стала, просто слегла и от еды отказалась. Миссис Чизл я не осуждаю, это она с расстройства, но ведь так и убить человека недолго. Кровищи было!.. – повторила она. – Я хотела расчет взять. Даже матери сказала. Уж больно напугала меня тогда миссис Чизл.

– А почему ты расчет не взяла? – спросил Страйк.

– Сама не знаю, право слово… Мистер Чизл просил остаться, да и лошадей я люблю. Потом выписалась хозяйка из лечебницы, вся угасшая… наверно, пожалела я ее. А потом видала, и не раз, как она зайдет в стойло Леди и плачет.

– Эту кобылу, Леди, миссис Чизл хотела… э… как правильно сказать? – Страйк обратился за подсказкой к Робин.

– Ожеребить? – предположила она.

– Вот-вот… ожеребить… чтобы ее покрыл знаменитый жеребец?

– Тотилас? – Тиган еле заметно закатила глаза. – Нет, миссис Чизл хотела, чтобы жеребилась Бренди, но мистер Чизл даже слышать об этом не желал. А Тотилас… Случка с ним прорву денег стоит.

– Да, мне рассказывали. А хозяйка, случайно, не упоминала другого жеребца? По кличке Блан-де-Блан, уж не знаю…

– Никогда о таком не слыхала, – сказала Тиган. – Нет, ей вынь да положь Тотиласа, он самый-самый, прям зациклилась на нем. Миссис Чизл – она ведь такая. Что ей втемяшится – нипочем не сдвинешь. Она хотела для Гран-при лошадку вырастить, чтоб всем на зависть, но… вам, кстати, известно, что хозяйка дитё потеряла?

Страйк и Робин кивнули.

– Моя мать ее жалела – считала, что жеребенок, прости господи, – это бзик, замена как бы. Мама считает, что и переменчивость у хозяйки тоже из-за младенца началась, настроение на глазах меняется – то смех, то слезы. Ну вот, значит, где-то через месяц после выписки она, помню, жутко раздухарилась. Из-за лекарств, наверно, которые ей назначили. Будто забалдела. Вышла во двор – и давай распевать. Я ей: «Вы сегодня веселая, миссис Чизл», а она хохочет и говорит: «О да, я обработала Джаспера и, полагаю, своего добьюсь: надо думать, он в итоге позволит мне сговорить Тотиласа». Да только выдумки это. Я хозяина спросила, а он прям вызверился: мол, еще одна лошадь – блажь какая; ему, дескать, и те, что есть, слишком дорого обходятся.

– Как по-твоему, он мог бы сделать жене сюрприз, – спросил Страйк, – найти для случки с Леди другого жеребца? По сходной цене?

– А зачем ему хозяйку злить? – ответила Тиган. – У ней ведь как: либо Тотилас, либо ничего. – Она затушила сигарету, которой угостил ее Страйк, посмотрела на часы и с сожалением сказала: – У меня только пара минут остается.

– Еще две темы – и мы закончим, – пообещал Страйк. – Я слышал, много лет назад в вашу семью была вхожа девочка по имени Сьюки Льюис. Она сбежала из прию…

– Все-то вы знаете. – Тиган даже обрадовалась. – И как только докопались?

– Мне рассказал Билли Найт. Ты не в курсе, как сложилась судьба Сьюки?

– Она в Абердин уехала. В школу с нашим Дэном вместе бегала. Но мать у нее была – не дай боже: пьянчужка, наркоманка. Потом и вовсе опустилась, а Сьюки в приют отправили. Но она оттуда сдернула, чтоб отца разыскать. Он на буровых работал в Северном море.

– И как по-твоему, разыскала? – спросил Страйк.