Страсти и скорби Жозефины Богарне - Сандра Галланд (2018)

Каждый день заезжает гражданин Талейран, министр иностранных дел, и они с Бонапартом исчезают в кабинете. Тогда и я испаряюсь под предлогом, что еду в школу верховой езды. Или к портнихе. Или навестить Терезу.

Все ложь. Я еду «на работу» в контору «Боден компани» на улице Оноре. Там, за столом, покрытым пергаментом и счетами, мы — капитан Шарль, Гуго Боден и я — прорабатываем детали нашего дела: схемы снабжения и перевозок, но самое главное — распределения финансов.

Признаться, мне нравится это занятие. Я увлечена с тем пылом, как если бы встречалась с любовником. Но в данном случае меня интересуют деньги, они кокетничают со мной, и пьянящая возможность зарабатывать их очень для меня важна.

24 февраля, ближе к вечеру

Наконец проект военных поставок «Боден компани» доработан. Капитан Шарль своим аккуратным мелким почерком снял с него две копии. Утром мне предстоит доставить предложение Баррасу.

— Подождите! — крикнул мне вслед капитан. Он прошелся колесом и оказался передо мной.

— Да? — остановилась я, улыбаясь.

Он потер пальцами над конвертом, как бы посыпая солью. Заколдовал его.

25 февраля

— Вот предложение «Боден компани», — сказала я Баррасу, положив на стол папку.

Он указал шляпой с золотыми шнурками на стопку бумаг на столе:

— Положите туда, к остальным. — И посмотрел на меня усталым, многострадальным взглядом.

Я положила папку на стопку других и улыбнулась.

— Вы ознакомитесь с ее содержанием в первую очередь, не так ли, дядюшка Баррас?

Теперь остается только ждать. Все зависит от одобрения Шерера, военного министра.

В тот же день, под вечер (незадолго до пяти часов), по-прежнему идет дождь

— Бывает ли у вас в салоне военный министр, Фортюне? — спросила я, сдавая карты.

— Гражданин Шерер? Каждую неделю.

— О, пошла хвалиться, — сказала Тереза.

— Я думала, вы его знаете, Жозефина!

— Я говорила с ним у Барраса, знакома с его женой, но у меня в салоне он пока не бывал.

— Министр внутренних дел был у меня в салоне на прошлой неделе. И четыре депутата, — похвасталась мадам де Крени, болтая ногами.

— Депутаты пойдут куда угодно. — Я несколько месяцев пыталась завлечь к себе в салон министра иностранных дел, и наконец мне это удалось.

— Я об этом слышала.

— Хотите сказать, что действительно переманили Талейрана из салона Жозефины?

— Все важные лица посещают ее салон.

«Все, но только не военный министр Шерер», — подумала я: тот единственный, от кого все сейчас зависит.

— Пригласите Женевьев Пайан, — перед уходом посоветовала мне Фортюне Гамелен.

Оперную певицу? Ах, ну конечно же…

— Я в долгу перед вами, — поблагодарила я, обнимая ее на прощание.

МЕНЯ ОБВИНЯЮТ

28 февраля 1798 года

Бонапарт снова что-то обсуждает с Талейраном. Они каждый день запираются в кабинете. Все это довольно загадочно, ибо теперь Наполеон строго запрещает туда входить.

— Даже слугам нельзя, Бонапарт? — поразилась я. Весь кабинет в руинах!

— Даже вам, — ответил он, слегка потянув меня за ухо.

Без даты

У изголовья кровати Бонапарта — Оссиан, Плутарх и Коран.

Без даты

В собственном доме чувствую себя воровкой. Зажгла свечу и осмотрелась. Кабинет Бонапарта в привычном состоянии беспорядка, указывающего на бурную деятельность. Все поверхности завалены бумагами, газетами, свитками. Я взяла тарелку с куриными косточками, выкинула их, а потом поставила на прежнее место. Подошла со свечой к карте, разложенной на ковре. Египет.

1 марта

Министр Шерер еще не прочел предложения «Боден компани».

— Почему же так долго? — спросила я Барраса. Мы стояли в нише его великолепного салона, якобы восхищаясь картиной, которую там недавно повесили.