Страсти и скорби Жозефины Богарне - Сандра Галланд (2018)

Я так зла, что не могу спать. Александр ни в чем меня не поддерживает. Прихожу в отчаяние от невозможности добыть средства к существованию. Вчера мне представили счет на ювелирные украшения, которых я никогда не видела. Я, стараясь обуздать гнев, направила подателя счета к Александру, дав его адрес.

10 апреля, Нуази-ле-Гран

Сегодня Гортензии исполняется год. Она уже ходит!

Вторник, 11 января 1785 года, Нуази-ле-Гран

Тетушка Дезире получила письмо, в котором Александр сообщает, что хочет повидать Эжена.

— И согласился бы повидать также и меня, — сказала тетушка, рассматривая письмо.

— Как мило с его стороны! — фыркнул маркиз.

— Мне кажется, вам надо поехать, — сказала я.

Тетушка Дезире собиралась все утро. Она остановила выбор на голубом шелковом платье с черной бархатной пелериной. Я одолжила ей свою шляпу с голубыми лентами, которая очень идет к ее туалету. Она разволновалась, отчего щеки у нее порозовели.

Я одела Эжена в лучший наряд.

— Мы идем в церковь? — спросил он. Он еще слишком мал, чтобы понять, что происходит.

Умиротворенная тетушка Дезире вернулась с наступлением сумерек. Эжен был очень возбужден многочисленными подарками, сделанными ему «этим дядей».

— Александр спрашивал, могу ли я привозить к нему сына раз в неделю. — Тетушка Дезире сняла шляпу и пригладила волосы.

— И что вы думаете? — спросила я.

— Это могло бы помочь. — Она помолчала. — Хотя он не передумает.

Я внутренне сжалась. Даже если Александр смягчится, смогу ли я его простить?

— А вы? Каким вы нашли его?

— О, он говорит красивые слова…

Я знала эти его «красивые слова».

— Но не от чистого сердца?

Тетушка Дезире посмотрела на меня глазами, полными слез.

— Ах, Роза!

Суббота, 7 февраля

Сегодня, когда я укладывала вещи, чтобы ехать в Нуази-ле-Гран, к нам заехала миниатюрная мадам де Крени, моя недавняя знакомая с одного из званых ужинов:

— Я только что с венчания.

Она сняла шляпу. Крохотную фигурку мадам де Крени скрывало отделанное кружевом дорожное платье из серого шелка. У шеи и на локтях красовались банты в белую и розовую полоску.

— Генерал Артур Диллон женился на этой женщине с грудью. Мне сказали, что она креолка. Вероятно, вы ее знаете: то ли Лонгбу, то ли Лонгприд… как-то так. Я слышала, она жует свечи.

Лаура Лонгпре.

— Видели бы вы эти экипажи! Король и королева собственноручно подписали брачный контракт, — закатила глаза мадам де Крени. — Даже сестра герцогини де Монж не удостоилась такой чести, а ведь она практически живет с королевой.

Пораженная, я опустилась в кресло. Королева и король? Подписали их брачный контракт?

— Мадам Лонгпре приходится мне кузиной… — сказала я и помолчала немного. — У моего мужа был с ней роман, — добавила я наконец.

— О, так это она? — ахнула мадам де Крени и потянулась взять меня за руку. — И теперь она замужем за генералом Диллоном?

— Любопытно, — сказала я, — не правда ли?

Любопытно и жестоко.

3 марта

— Твой муж хочет говорить с тобой, — передала мне Мими.

— Александр? — Завтра мы с ним должны были предстать перед судом.

И зачем он явился в такое время?

Накинув на плечи шаль, я вышла в гостиную, закрыла за собой дверь и повернулась к Александру.

— Что вам угодно?

— Простите меня, Роза! Я готов дать все, что ни попросите. Я был неправ и сожалею об ошибках прошлого. Вероятно, всему виной умственное расстройство, порожденное лихорадкой, которой я переболел на Мартинике.

Я вздохнула с облегчением, но сразу же насторожилась. С Александром нельзя забывать об осторожности.

— Что вы потребуете для примирения на судебных слушаниях?

Александр повернулся лицом к тлеющим в камине углям.