Еретик Жоффруа Валле - Константин Курбатов (1987)

Он был смелым и мужественным человеком, папа Пий V. Но не любил смелых и мужественных людей. И если он сам сделался папой благодаря собственной отваге, то смелость и отвага в других раздражали его. Так же, как его раздражали все, кому он был чем-либо обязан. Друзья, родные — он их всех понемногу убирал. Чтобы никто не смог заподозрить его в том, что и он когда-то был обыкновенным смертным, нуждающимся в поддержке.

Лишь один-единственный раз в жизни папа проявил по отношению к близкой женщине слабость. За что жестоко поплатился. Это случилось еще до восшествия его на папский престол, когда Пий V носил имя Антонио Гислиери и занимал должность великого инквизитора. Он пожалел женщину, которую любил и которая родила от него ребенка. Пожалел и вовремя не убрал ее. А она в благодарность обворовала своего благодетеля. Антонио Гислиери пытал ее самыми изощренными методами, но воровка так и не призналась, где спрятала украденный бриллиант и младенца.

— Вы обязаны отыскать бриллиант и младенца, — убеждал Антонио Гислиери астролог. — Младенец, как и вы, родился под знаком созвездия Рака. Если он, став взрослым, узнает о звезде, под которой родился, и о свойстве бриллианта, над вами нависнет смертельная опасность. То, что случится с вашим ребенком, непременно произойдет и с вами. Звезды вещают, что столь удивительное сочетание судеб отца и сына бывает раз в тысячелетие. Если умрет он, немедленно умрете и вы. Мало того. Бриллиант не терпит измены. Стоит новому владельцу камня лишь прикоснуться к вам, и вы умрете. Вам нужно разыскать младенца и беречь его как зеницу ока.

Однако та неблагодарная женщина погибла, так и не выдав своей тайны. И младенец уплыл из рук, растворившись в безбрежном людском море. Где-то он плавал и до сих пор, тревожа Пия V тем, что в любой момент мог случайно погибнуть, навлекая тем самым гибель на отца. А если бриллиант находится у человека, который по незнанию, случайно дотронется до папы? К примеру, от ритуала поцелуя папиной туфли никуда не денешься. Высокие лица постоянно, и уже столько веков, пользуются этой привилегией. Что тогда?

— Из Парижа прискакал гонец, — доложил его святейшеству епископ. — Французский король Карл Девятый и кардинал Лотарингский просят возвести в сан святого Базиля Пьера Ксавье Флоко. Помните то чудо в Париже, когда с небес ударил божественный огонь?

— Я смотрю, там, в Париже, чудят без остановки, — сказал папа. — То они просят согласия на брак с гугенотом. Теперь еретика желают возвести в святые. Повторяю: браку принцессы Маргариты с гугенотом Генрихом Наваррским не бывать. А с этим чудом... Передайте архиепископу парижскому, чтобы он там, на месте, тщательно разобрался, нашел, по чьей вине чудо возникло, и строго наказал виновных. О подробностях пусть сообщит мне лично.

VIII. ЗНАК ВЕДЬМЫ

В комиссию, созданную для расследования чрезвычайного происшествия, вошли важнейшие духовные особы. Что выяснит комиссия, было в конце концов не так важно. Самое важное, кто вошел в комиссию. Имена включенных в комиссию станут известны папе. Первое попавшееся имя сюда не вставишь. До великого должны доноситься отзвуки лишь достойных имен.

Прежде всего точно установили, на каком месте находился костер. Казнь как-никак состоялась осенью, а сейчас на дворе верещали весенние птахи.

— Здесь, — в результате долгих сопоставлений и измерений определила комиссия. — А вот здесь — королевский помост, куда добросило головешку.

Взяли в оборот тех троих, кто получили ожоги. С пристрастием допросили Люсьена Ледрома, которому обожгло надо лбом волосы. Разыскали и того, кто доставлял дрова для костров. Не забыли и тех, кто укладывал злополучный костер. Выяснили, кто шил чучело печально известного Базиля Пьера Ксавье Флоко. Всего допросили по делу шестьдесят одного человека и исписали семь томов протоколов.