Спаси меня - Мона Кастен (2019)

В такие моменты я вспоминаю образ отца, и удар по моему лицу, и боль, которая еще несколько дней отдавалась в челюсти. Он бил меня не в первый раз. Хотя это и случалось редко, прежде всего тогда, когда мое поведение, по его мнению, не соответствовало уровню нашей семьи.

То, что Руби не соответствует его представлениям, причиняло мне боль, но с этим придется жить. Я родился в семье, от которой не могу отделиться, как бы сильно я этого ни хотел. Я буду учиться в Оксфорде, и я унаследую «Бофорт».

Придет время, и я приму это и перестану жалеть себя.

– Давайте рассмотрим второй вопрос. Джеймс, не поделишься с нами своими соображениями? – неожиданно спросила Пиппа. Я понятия не имею, о чем она говорила до этого. Единственное, что я расслышал, это мое имя.

– Не-а, – ответил я и откинулся на спинку стула. Если быть честным, я просто мечтал сбежать домой. А если совсем честно, я хотел Руби, но с этим ничего не поделать.

То, что она сидела в классе и даже не смотрела на меня, было равносильно пытке. Она – единственное, что мотивировало. Теперь есть еще лакросс, а больше я ни к чему не привязан. Даже вечеринки с друзьями не могут отвлечь от того факта, что в настоящий момент я ощущаю бессмысленность своей жизни. Часы до окончания колледжа тикают все быстрее, и я просто не знаю, как продержусь до конца. Что мне сделать, чтобы мое существование не казалось таким бесполезным?

– Когда тебя пригласят на собеседование, должен быть готов ответ на любой вопрос, – убедительно произнесла Пиппа и сделала ободряющий жест.

Я поднес к глазам записку с вопросом, чтобы лучше разобрать текст, набранный курсивом.

В каком случае прощение лживо?

Я смотрел на вопрос. Десять секунд. Еще десять секунд, пока мое молчание не стало неприятным, а в классе не начались перешептывания. Холодная дрожь пробежала по рукам и спине. Бумажка в руке становилась все тяжелее, и мне пришлось положить ее на стол. Возникло такое чувство, будто я проглотил цемент, при этом во рту ничего не было. Только мой жалкий язык, неспособный сформировать слова.

– Как правило, прощение следует после вредоносного действия, – вдруг раздался голос Руби. – Но если простить кого-то за боль, которую он тебе причинил, это не означает, что она просто исчезнет. Пока боль не утихнет, прощение лживо.

Я поднял глаза. Руби смотрела на меня без выражения, и мне очень хотелось протянуть ей руку. Между нами было всего несколько метров, но эта дистанция казалась непреодолимой настолько, что стало трудно дышать.

Возьми же себя в руки, Бофорт, черт бы тебя побрал.

– Если людей легко прощают, у них возникает чувство, что все позволено. Таким образом, гнев персоны, которой нанесена обида, является наказанием для обидчика, который отчаянно хочет прощения, – добавила Лин.

Да, гнев Руби ощущался как наказание, которое я заслужил. Но все же я не хотел бы, чтобы остаток учебного года она провела в ненависти. Она должна радоваться, что скоро сможет осуществить мечту и попасть в Оксфорд.

Если кто-то и заслуживает этого, то только она.

– Прощение никогда не может быть лживо, – тихо ответил я. В пронзительно-зеленых глазах Руби что-то вспыхнуло. – Прощение есть знак великодушия и силы. Если годами пребывать в гневе и разрушать себя, то ты не лучше того, кто тебя обидел.

Руби презрительно фыркнула.

– Такое может говорить лишь человек, который постоянно несправедлив к другим.

– А откуда же поговорка «Прощай, но не забывай»? – Алистер окинул взглядом весь класс, и Кешав с Рэн что-то забормотали, соглашаясь. – Можно простить кого-то за его действие, но это не значит, что произошедшее стало несуществующим. Прощение есть нечто обязательное, чтобы подвести заключительную черту. Забвение же есть нечто такое, что длится долго или вообще никогда не наступает. И это правильно. Прощение помогает человеку отпустить ситуацию и двигаться дальше.

Лидия, сидящая справа от меня, выпрямилась: