Полиция - Ю. Несбё (2013)

— Конечно, ты знаешь, Столе. Ты работал с такими, как я, всю свою профессиональную жизнь. Не совсем такими, как я, разумеется, но с похожими. С бракованным товаром.

Столе больше не видел ножа. Он осязал его своим трясущимся двойным подбородком. Он тяжело дышал носом. Казалось почти неестественным, чтобы человек мог передвигаться с такой скоростью. Столе не хотел умирать. Он хотел жить. Места для других мыслей в голове не осталось.

— С вами… с вами все так, Пол.

— Валентин. Прояви немного уважения. Я стою здесь, собираюсь пустить тебе кровь, а мой член в это время наливается кровью. И ты хочешь сказать, что со мной все в порядке? — Он рассмеялся в ухо Эуне. — Давай. Диагноз.

— Полностью съехал с катушек.

Они оба подняли голову и посмотрели на дверь, откуда донесся голос.

— Время вышло. Можешь заплатить в кассе при выходе, Валентин.

Высокий широкоплечий человек, заполнивший собой дверной проем, вошел в кабинет. Он что-то волочил за собой, и у Столе ушла секунда на то, чтобы понять, что именно. Штанга со штатива в приемной.

— Держись подальше, легавый, — прошипел Валентин, и Столе почувствовал, как нож прижался к его горлу.

— Патрульные машины уже в пути, Валентин. Игра окончена. Ты попался. А теперь отпусти доктора.

Валентин кивнул в сторону открытого окна:

— Что-то не слышу сирен. Вали отсюда, а не то я убью нашего доктора прямо здесь и сейчас.

— Не думаю, — возразил Харри Холе, поднимая железную штангу. — Без него у тебя не будет щита.

— В таком случае, — сказал Валентин, и Столе почувствовал, как он заводит его руку за спину, заставляя его подняться, — я позволю доктору уйти. Вместе со мной.

— Возьми меня вместо него, — предложил Харри Холе.

— С чего это вдруг?

— Я лучше как заложник. Есть риск, что у него случится приступ паники или обморок. К тому же тебе не придется гадать, что я придумаю.

Молчание. Из окна донесся звук. Может, вой сирены вдалеке, а может, и нет. Давление ножа ослабло. И когда Столе уже собирался снова начать дышать, он ощутил укол и услышал звук, как будто перерезают что-то. Это «что-то» упало на пол. Галстук-бабочка.

— Если шевельнешься… — прошипел Валентин над его ухом, после чего обратился к Харри: — Как хочешь, легавый, только сначала выброси эту штангу. Потом встань лицом к стене, ноги на ширине плеч и…

— Знаю процедуру, — произнес Харри, выпустил из рук штангу, повернулся, прислонил ладони к стене, подняв руки, и широко расставил ноги.

Столе почувствовал, как его рука высвободилась из захвата, а в следующий миг увидел, что Валентин уже стоит позади Харри, заламывает ему руку за спину и приставляет к горлу нож.

— Ну пошли, красавчик, — сказал Валентин.

И они вышли за дверь.

И Столе наконец сделал вдох.

С порывом ветра в окно влетел и снова вылетел звук сирены.

Харри увидел испуганное лицо секретаря приемной, когда они с Валентином, как сросшийся двухголовый тролль, не сказав ни слова, прошли мимо нее. На лестнице Харри попытался замедлить шаг, но его тотчас пронзила боль в боку.

— Этот нож вонзится тебе в почку, если ты попробуешь задержать меня.

Харри пошел быстрее. Он пока не чувствовал крови, потому что она была одинаковой температуры с кожей, но он знал, что она течет по его телу под рубашкой.

Вот они спустились вниз, Валентин ударом распахнул дверь и вытолкнул Харри на улицу перед собой, не отрывая ножа от его тела.

Они стояли на Спурьвейсгата. Харри слышал сирены. В их направлении двигался мужчина в черных очках с собакой. Он прошел мимо, не удостоив их взглядом, постукивая по асфальту белой тростью, как кастаньетами.

— Стой здесь, — велел Валентин, указывая на знак «Парковка запрещена», к столбу которого был прикреплен велосипед.