После России - Фёдор Крашенинников (2016)

Неприятно поразил митрополит, униженно благодаривший президента. «Какие все-таки они трусы и предатели! Ну, ничего, недолго им осталось!» – успокоил себя Игорь. Президент договорил свою речь, присутствующие послушно похлопали в ладоши. Потом выступил сухонький старичок, председатель Конституционного суда, спикер парламента и премьер-министр. Ничего интересного в зале не происходило. Трансляция завершилась. Из окна были видно, как отъезжают кортежи. Теракт не удался.

Он с самого начала чувствовал нарочитость всей операции. Нелепые студенты, многословные вояки, найденный по московской наводке молчаливый и покладистый Борис Борисович – всё было каким-то ненастоящим и очевидным. Особенно студент Егорушкин. Если ресторан «Порто-Франко» используется для государственных приёмов, весь персонал должен быть на сто раз перепроверенным. Включая студента Егорушкина. В конце концов он там полгода подрабатывал официантом. Если тут есть какая-то спецслужба, то вся шайка должна быть под колпаком, и этот чёртов студент в первую голову, тем более с его-то манерой на каждом углу излагать свои пропироговские взгляды! «Хорошо, что я сам не пошёл эту дрянь закладывать…» – возникла на секунду трусливая мысль, но Игорь от нее отмахнулся.

Да, спецслужбы на Урале были. С их работой он столкнулся ещё в Кургане, где его долго опрашивал нудный мужичок из Комитета охраны конституции Уральской Республики (придумали тоже!). Работали ребята спокойно и, как видно, неплохо. В Москве перед забросом ему передали кое-какую информацию о состоянии дел в республике, но она мало походила на реальность. Складывалось впечатление неприятного спектакля, который можно принять за реальную жизнь, только очень сильно этого желая. И правда, с чего бы в последние месяцы, когда ситуация так обострилась, расслабляться спецслужбам? Конечно, приятно думать, что у них от страха случился паралич и они с утра до ночи пили от ужаса, как утверждал в публичных выступлениях пироговский министр информации Бурматов. Но если с другой стороны посмотреть? Ведь есть Наблюдательная комиссия, есть личные интересы, в конце концов! Наверное, они должны были что-то делать. Может, и сделали? О повальном бегстве из города представителей власти тоже ничего не было слышно, хотя обыватели действительно уезжали. Ситуация на местах вроде бы спокойная, народ особо нигде не бунтует. Может, ловушка? Изощрённый способ выявить агентуру и недовольных? Тонко работают, черти, если так.

Итак, гости в ресторан приехали и уехали. Слишком быстро для праздника, но уехали живыми и здоровыми. По плану, одновременно с терактом должно было начаться выступление военных заговорщиков и еще много чего – но в городе было тихо, только в небе непривычно часто барражировали беспилотники и несколько вертолётов.

В новостях чувствовалась недосказанность, ближе к вечеру прошло сообщение о встрече стран Рижского договора в Екатеринбурге. «Вот бы где токсины распылять!» – подумал Игорь и снова начал перебирать варианты дальнейшего своего поведения.

Голова отяжелела. «Наверное, надо поспать!» – Игорь хотел подняться с места, но обнаружил, что не может пошевелиться. «Что тут происходит?» – с большим усилием он пытался сконцентрироваться, но ничего не получалось. В глазах стоял туман. С шумом открылась входная дверь и в квартиру вбежала толпа спецназовцев в масках.

Часть вторая. Наши

11. Дом бытия

Если бы за несколько лет до Кризиса Михаилу Сергеевичу Жабрееву кто-нибудь сказал, что скоро Россия развалится, а он окажется творцом идентичности Уральской Республики, он бы ответил, что именно так и должно быть. Не потому, что он действительно был уверен, а исключительно потому, что это было поперек всей тогдашней реальности. В то время рассуждения о развале России и создании вместо нее отдельных государств были уделом маргинальных элементов, а Жабреев и был таким маргинальным элементом в самом чистом виде.