После России - Фёдор Крашенинников (2016)

Возникла заминка: имам отказывался выступать, заявив, что он не соглашался на участие в протестантском богослужении и что если бы он знал, что речи должны выглядеть вот так, он бы вообще не пришел. Но Водянкин его уговорил выступить, и он все-таки вышел на трибуну. На фоне красноречия предыдущих ораторов имам был подчёркнуто краток и ограничился общими словами, не отказав себе в удовольствии призвать всех посетить в пятницу соборную мечеть.

«Испортил нам всю обедню этот Козлов!» – злился Водянкин, получив от президента и премьера негодующие послания.

Вышедшая на трибуну после имама телеведущая в красном, чрезвычайно смелом платье выглядела не очень уместно, но сама она об этом не думала и бойко начала свою речь:

– Мы – ваши сёстры, невесты, жёны и матери – говорим вам: идите в бой и спасите нас! Спасите нас от беды, спасите нас от войны, спасите нас от Москвы! Россия, как упырь, лезет из гроба, и кто-то должен вбить наконец кол в её поганую гнилую грудь! Россия – это зло, которое вы должны уничтожить, чтоб ваши дети жили в счастливом мире, а не в вечном кошмаре! Жили и не знали этого слова, не боялись этого проклятья! Будьте сильными! Будьте отважными! Будьте безжалостны к врагам!

«Жабреев что-то перегнул в этот раз! Стареет, теряет чутьё. – Водянкину и эта речь не понравилась, он представлял себе что-то более жизнерадостное и без „упырей“. – Имам как-то скомкано выступил, и баптист перегнул палку. За всем нужно следить самому, один раз сам не вычитаешь – и начинается! Впрочем, получилось неплохо, митрополит не подвёл. Реджепов будет доволен», – успокаивал он себя.

– Победите врагов и возвращайтесь с победой домой! Возвращайтесь скорее! Мы вас очень-очень любим! – телезвезда улыбнулась прямо в камеру, и её красивое лицо показали крупным планом на миллионах мониторов.

Все зааплодировали, заиграл гимн.

Церемония была окончена.

«Ну что ж, вроде как сегодня начнется наступление, игры кончились!» – удовлетворенно подумал Водянкин и пошел пожимать руки.

Яростная речь евангелиста, с заботливо врезанным финальным приглашением, позже разошлась широко, и Водянкин выдавал её как свой личный успех, тем более что пастор оказался буквально одержимым своими идеями и действительно готов был бежать впереди армии, а такие люди всегда полезны в деле пропаганды.

***

Василий Михайлов ждал новостей в кабинете, глядя невидящим взором в экран с мировыми новостями. Там бурлила своя жизнь: в Шестой провинции стреляли, в ООН заседали по Лунному вопросу, Организация стран-экспортеров органического топлива в опять вынуждена снижать цены. Ни слова о России. Ни слова про Урал.

«А если все-таки что-то упустили? Что-то важное, и нам всем конец?..»

Включился коммуникатор.

– Ну что, Вася, наша взяла! – прокричал с экрана Жихов.

– В смысле?

– Всё, Вася, всё! Застали их врасплох, они даже опомниться не успели. Я слежу прямо со спутника: уничтожена вся техника, сейчас осталось только отловить разбежавшихся. Где-то там их героический командир прячется, хорошо бы его поймать!

– Можно расслабиться?

– Готовь мундир, скоро будут парады и раздача орденов! Всё, отключаюсь, можешь передать привет нашим пленным борцам за возрождение России! – Жихов исчез, а Василий, несколько минут посидев в оцепенении, решил поделиться радостью с кем-то из задержанных.

Ему вспомнился неудавшийся террорист Егорушкин. «Его и навещу!» – решил он.