Подсказчик - Донато Карризи (2018)

Мила чувствовала неловкость. Борис отшвырнул окурок, не обращая внимания на возмущенного охранника, который тут же подошел и подобрал его с газона.

– А зачем ты мне это рассказал, Борис?

– Затем что доктор Гавила – мой друг. И ты тоже, хотя и с недавних пор.

Вероятно, Борис понял что-то, до чего они с Гораном пока не дошли. Нечто, касающееся обоих. Понял и теперь пытается им как-то помочь.

– Когда жена ушла, Гавила держался изо всех сил. И я его понимаю: ради сына он не мог иначе. С нами он был как всегда: четкий, пунктуальный, энергичный. Только следить за собой перестал. Но это мелочи, которые нас не насторожили. А потом возникло так называемое «Дело Уилсона Пикетта».

– Это певец, что ли?

– Ну да, так мы его назвали.

Борис осекся; судя по всему, пожалел, что начал этот разговор. И ограничился несколькими скупыми фразами:

– Кончилось плохо. Мы наделали много ошибок, высшее начальство даже грозило распустить группу и избавиться от доктора Гавилы. Но Рошу удалось отстоять нас всех.

Миле было интересно, как же все-таки проходило расследование. Она не сомневалась, Борис в конце концов не утерпит и расскажет ей, но тут снова включилась сигнализация «мазерати».

– Черт, весь мозг просверлила!

Мила случайно перевела взгляд на дом; перед ней как в ускоренной съемке промелькнули картины, привлекшие ее внимание. На лицах охраны синхронно появилось одно и то же выражение досады, и все схватились за наушник портативной рации, как при внезапных невыносимых помехах.

Мила вновь поглядела на «мазерати» и вынула из кармана мобильный: сигнала по-прежнему не было. Ей вдруг пришла в голову мысль.

– Кое-где мы еще не искали, – сказала она Борису.

– Где?

Мила показала наверх:

– В эфире.

Прошло чуть меньше получаса, и холодной ночью эксперты-электронщики начали зондировать пространство. Все они были в наушниках и держали в руках небольшую спутниковую антенну, направленную кверху. Они двигались медленно и бесшумно, как призраки, пытаясь уловить возможные радиосигналы или странные частоты, на случай если в эфире скрыто некое послание.

И послание обнаружилось.

Именно оно запускало сигнализацию «мазерати» и блокировало сигнал на мобильных телефонах. А также отозвалось нестерпимым свистом в наушниках раций частной охраны.

Электронная команда запеленговала его и сказала, что оно довольно слабое.

Спустя короткое время его передали в приемное устройство.

Все столпились вокруг аппарата послушать, что скажет им тьма.

То были не слова, а звуки.

Они появились из моря шелеста, в котором то и дело тонули, но затем выныривали вновь. Однако была в них определенная гармония звукового ряда. Чередование кратких и долгих знаков.

– Три точки, три тире и еще три точки, – перевел Горан для непонятливых.

На азбуке Морзе, известной всему миру, эти сигналы ни с чем не спутаешь.

S.O.S.

– Откуда они исходят? – спросил криминолог.

Электронщик мгновение смотрел на призрачный сигнал, распадающийся, чтобы вновь появиться на мониторе. Затем поглядел на улицу и показал пальцем:

– Из дома напротив.

23

Он все время был у них перед глазами.

Дом напротив весь день молча наблюдал за их бесплодными усилиями по разрешению загадки. Он всего в нескольких метрах, зовет их, твердит всем известный и так давно придуманный людьми призыв о помощи.

Двухэтажная вилла принадлежит Ивонне Гресс, художнице, как охарактеризовали ее соседи. Она живет с двумя детьми, мальчиком одиннадцати лет и девочкой шестнадцати. Они переехали в Капо-Альто после развода Ивонны, и здесь она вновь увлеклась изобразительным искусством, которое забросила, когда совсем юной девушкой вышла замуж за молодого, многообещающего адвоката Гресса.