Подсказчик - Донато Карризи (2018)

Ее взгляд привлек участок стены, странным образом оставшийся пустым. Она подошла поближе и обнаружила во многих местах растрескавшуюся штукатурку. Словно тут раньше что-то висело. Другие фотографии? Мила заподозрила, что сюда кто-то уже вторгался. Другие руки ощупывали, другие глаза созерцали мир Дебби, ее вещи, ее воспоминания. Быть может, мать сняла какие-то фотографии со стены, надо проверить.

Она все еще размышляла над этим, когда ее внимание привлек какой-то шум. Но не из коридора, а из-за двери ванной.

Рука машинально потянулась к поясу, за которым торчал пистолет. Мила крепко обхватила рукоятку и, вскинув ствол, встала перед дверью ванной. Опять донесся шум. На сей раз еще отчетливее. Да, там внутри кто-то есть. Этот «кто-то» не заметил ее прихода и, как она, решил пробраться в комнату, чтобы что-то отсюда вынести. Улики? У Милы участилось сердцебиение. Нет, она выждет, не станет пока туда входить.

Дверь резко распахнулась. Мила переместила палец с предохранителя на спусковой крючок. Но, к счастью, вовремя остановилась. Девочка вздрогнула от испуга и выпустила что-то из рук.

– Ты кто? – произнесла Мила.

– Подруга Дебби, – пролепетала девчонка.

Врет. Мила ни на секунду не усомнилась в этом. Заткнув пистолет за пояс, она поглядела на пол, где валялось то, что уронила девочка. Флакончик духов, несколько бутылочек шампуня и красная шляпка с широкими полями.

– Я пришла за вещами, которые одолжила ей, – оправдывалась подружка. – Другие тоже приходили до меня.

Мила узнала шляпку по нескольким фотографиям на стене. Дебби была снята именно в ней. Иначе говоря, Мила стала свидетельницей мародерства, которое, видимо, продолжается уже несколько дней. И ничего удивительного, что кто-то из учениц снял со стены фотографии.

– Ладно, – отрезала она, – проваливай.

Девочка помедлила, потом подобрала то, что уронила, и вышла из комнаты. Мила ей не препятствовала. Дебби тоже не стала бы возражать. Матери эти вещи не нужны, они бы только напоминали ей о чувстве вины за то, что она отправила дочь в эту школу. Пожалуй, госпоже Гордон даже «повезло» (если в данном случае можно говорить о везении), что она теперь может поплакать над телом дочери.

Мила принялась перебирать тетради и книги. Ей нужно имя, и она его найдет. Конечно, было бы проще, если бы она нашла дневник Дебби. Несомненно, Дебби поверяла все свои печали дневнику и, как все сверстницы, хранила его в тайном месте – тайном, но близко к сердцу, чтобы всегда можно было протянуть руку и достать его. «А когда наступает необходимость укрыться в том, что нам всего дороже?» – спросила она себя. Ночь подарила ответ. Она присела возле кровати, засунула руку под матрас и шарила под ним, пока не нащупала.

Жестяная коробка с серебристыми зайчиками на крышке, запертая на маленький замочек.

Она выложила находку на кровать и осмотрелась: где бы поискать ключ? Но тут вспомнила, что уже видела его на вскрытии трупа Дебби. Он был прикреплен к браслету на ее правой руке.

Браслет Мила отдала матери девочки, и сейчас у нее нет времени возиться с ключом. Придется вскрывать коробку. Она подцепила шариковой ручкой петли, на которых висел замочек, сорвала их и откинула крышку. Внутри была всякая всячина – от засушенных цветочков до ароматических палочек. Английская булавка, испачканная кровью, – видимо, ею и выполняли обряд кровного родства. Шелковый вышитый платочек. Резиновый медвежонок с обгрызенными ушками. Свечи с именинного пирога. Свято хранимые сокровища девочки-подростка.

Но дневника не было.

Странно, подумала Мила. Размеры шкатулки и скудость содержимого предполагали наличие чего-то еще. А также потребность запирать это содержимое на замок. Но может, и не было у нее никакого дневника?