Подсказчик - Донато Карризи (2018)

Комнаты были обставлены старой офисной мебелью, которую, употребив недюжинный полет фантазии, приспособили под шкафы и буфеты. Письменный стол на кухне заменил обеденный. Холодильник был старый, газовый, из тех, что разрушают озоновый слой. Кто-то потрудился его разморозить и оставить открытым, но почерневшие остатки китайской еды выбросить не догадался. В квартире имелась общая комната с двумя диванами, телевизором и рабочим столом для подключения ноутбука и периферийного оборудования. В углу стояла кофемашина. Всюду были пепельницы, полные окурков, и валялся разный мусор, главным образом бумажные стаканчики из ближнего фастфуда. Ванная всего одна, маленькая и вонючая. Рядом с душевой кабиной кто-то придумал поставить старую картотеку и положить туда наполовину использованные флаконы с жидким мылом, шампунем и упаковку из пяти рулонов туалетной бумаги. Две запертые комнаты предназначались для допросов.

В глубине квартиры была гостевая – для временных жильцов: три двухэтажные кровати и две раскладушки, прислоненные к стене. Перед каждой кроватью – стул для личных вещей и чемодана. Спать предстояло всем в одной комнате. Мила подождала, когда коллеги займут кровати: должно быть, у каждого здесь есть свое место, а уж ей на новенького достанется незанятая. В конце концов она поставила себе раскладушку подальше от Розы.

Борис единственный, кто взобрался на вторую полку двухэтажной кровати.

– Стерн храпит, – вполголоса предупредил он Милу, проходя мимо.

По улыбке и подмигиванию, коими он сопроводил это приятное сообщение, Мила поняла, что Борис больше на нее не дуется. Тем лучше: не так тяжело будет переносить это сожительство. Ей и раньше приходилось делить помещение с членами группы, но вспоминала она об этом с содроганием; особенно тяжело давалось общение с женщинами. Если у остальных сразу устанавливались дружеские отношения, Мила до самого конца держалась особняком и преодолеть барьер не умела. Поначалу это ее мучило, потом она научилась создавать вокруг себя «шар выживания» – часть пространства, куда она допускала только то, что считала нужным, в том числе шумы, звуки и замечания тех, кого сторонилась.

На вторую раскладушку в гостевой комнате уже положил свои вещи Горан. Он ждал всех в общем зале, который Борис по собственной инициативе обозвал «Мозговой отдел».

Они вошли молча. Горан, повернувшись к ним спиной, писал на доске фразу: «Знаток реанимационной техники и режима интенсивной терапии, возможно врач».

По стенам были развешаны фотографии пяти девочек, моментальные снимки кладбища рук и машины Бермана, а также все донесения по делу. В коробке, примостившейся в углу, Мила вновь увидела лицо молодой и красивой девушки – не иначе доктор снял ее фото со стены и заменил другими.

В центре комнаты – пять стульев.

Мозговой отдел.

Горан заметил взгляд Милы, каким она обвела убогую обстановку, и тут же уточнил:

– Это необходимо для концентрации. Нам нельзя отвлекаться. Я нарочно устроил все именно так, – по-моему, это правильно. Но не устану повторять: если вас что-либо не устраивает, вы вправе это изменить. Можете переставлять все, что хотите. Стулья – небольшая поблажка, а кофе и туалет – это призы, их надо заслужить.

– Прекрасно, – отозвалась Мила. – Что мы должны делать?

Горан хлопнул в ладоши и указал на доску, где уже начал записывать характеристики серийного убийцы.

– Надо установить личность Альберта. Как только выявим очередную черту, будем заносить ее сюда…. Ты слышала о том, что надо проникнуть в сознание серийного убийцы, постараться мыслить, как он?

– Да, конечно.