Подсказчик - Донато Карризи (2018)

Наушник выскользнул из уха. Пальцы, сжимавшие телефон, разжались, и аппарат очутился под столом. Сердцебиение усилилось от страха, который способствовал скорому усвоению наркотика организмом. Все чувства притупились. Но она все еще слышала Горана в наушнике, хотя он отскочил больше чем на метр.

– Мила! Мила…веть!..чилось?

Она закрыла глаза, боясь, что больше их не откроет. Но потом сказала себе, что не станет умирать в таком месте.

«Адреналин… Мне нужен адреналин».

Она знала, как добыть его. Правая рука все еще сжимала ствол довольно крепко. Мила направила его к дельтовидной мышце. И нажала на курок. Выстрел вырвал кусок кожаной куртки вместе с плотью, грохот вызвал мощное эхо в обступившей ее бездне. Она закричала от жгучей боли, но сознание вернулось.

Горан отчетливо выкрикнул ее имя:

– Мила!

Она подползла к светящемуся экрану, достала его и ответила Гавиле:

– Все нормально.

Потом поднялась и пошла. Каждый шаг давался с неимоверным трудом. Ей казалось, она попала в сон, где кто-то за ней гонится, а она не может бежать, потому что ноги налиты свинцом, будто по колено погружены в вязкую жидкость.

Рана пульсировала, но крови было не много. Что-что, а стрелять Мила умеет. Она стиснула зубы, с каждым шагом выход становился все ближе.

– Если вы все знали, почему сразу не арестовали этого скота? – крикнула она в телефон. – И почему меня не предупредили?

Слышимость улучшилась.

– Прости, Мила. Любая неестественность в вашем поведении насторожила бы его. Мы наблюдали за ним издали. Прикрепили маячок к его машине. Надеялись, он приведет нас к шестой девочке.

– А он не привел.

– Потому что он не Альберт, Мила.

– Но он все равно опасен?

Горан мгновение помолчал. Слишком долгое мгновение. Да, опасен.

– Я вызвал людей, за тобой приедут. Но надо подождать. Полицейские кордоны растянулись на несколько километров.

«Все равно уже поздно», – подумала она. В такое ненастье, да еще с наркотиком в крови, у нее никаких сил и никакой надежды. Она это знает. Надо было послушать благоразумного таксиста и не тащиться невесть куда на ночь глядя! И – проклятье – ну почему она не приняла его предложение подождать? Потому что ее мутило от запаха кебаба с луком, вот почему! А теперь она в ловушке. Сама себя загнала в нее – быть может, потому, что подсознательно стремилась к этому. Ее всегда привлекал риск. Даже смертельный!

«Нет, – решительно сказала она себе. – Я хочу жить».

Рональд, он же отец Тимоти, пока никак себя не проявил. Но она не сомневалась, что ждать ей недолго.

Три коротких звука отвлекли ее от этой мысли.

– Черт! – выругалась она вслух: мобильник простился с ней окончательно.

Тьма сомкнулась над ней, словно сжавшиеся в кулак пальцы.

Сколько раз она попадала в передряги? По сути дела, что-то подобное уже бывало. В доме учителя музыки, например. Но могут ли прошлые случаи сравниться с этим безумием? Ответ однозначен:

– Нет.

Одурманенная, раненая, без сил и даже без телефона. По поводу последней потери ей стало даже смешно: зачем ей теперь телефон? Старому другу позвонить? Грасиеле, к примеру. Позвонить и спросить: «Ну как дела? А я, знаешь ли, умираю!»

Темнота – самое гнусное на свете. Впрочем, надо считать ее преимуществом: ни она не может видеть Рональда, ни он ее не видит.

– Погоди, я доберусь до выхода.

На самом деле ей захотелось как можно скорее оставить это проклятое место. Но она понимала, что инстинктами руководствоваться нельзя, иначе погибнешь.

– Надо спрятаться и подождать полицию.