Вы признаны опасными - Елена Ивановна Михалкова (2019)

Но зачем оборотню появляться в парке среди Москвы? За такое рога обламывают и хвост отрывают. Иной раз в буквальном смысле.

Загадка!

– Кажется, всю территорию обошли, – задумчиво сказала Вита.

Да, через эти душные комариные заросли лещины мы уже продирались десять минут назад. Как раз мимо дырявой ржавой сетки, за которой вдалеке угадывались руины, давно превращенные в общественный туалет. Полуоткрытая железная калитка болтается на одной петле, на ней табличка: «С собаками вход воспрещен». Значит, нам сюда нельзя.

– Это не псина, это наведенная галлюцинация, – бормотал сзади Патрик. На обратном пути мы решили срезать через лес, и теперь ветки назойливо лезли мне в физиономию. – Хулиганит кто-то…

– Или дубли, – насмешливо поддакивал Саня. – Простые!

– А бывают дубли-собаки?

– Даже дублей-людей не бывает, – через плечо бросил я. – Выдумка!

– Жалко…

Мы наконец-то выбрались на дорожку. Вдалеке мотылялся велосипедист, ему навстречу шла парочка с йорком. День вокруг был ленивый и расслабленный, как троечник на каникулах, и хотелось соответствовать ему изо всех сил, а не гоняться за мифическими волколаками.

«Чушь все это – оборотни, галлюцинации… Причем собачья!»

– По машинам, братцы кролики!

– Янки гоу хоум! – поддержал меня Саня.

Я успел пройти шагов двадцать, прежде чем понял, что отряд потерял одного бойца.

– Патрик, ты чего?

Урусов застыл под указателем на родник, таращась в пространство.

– Патрик!

Он перевел на меня взгляд и вопросил:

– А почему, собственно, мы этого не сделали?

– Что? Ты о чем?

– Табличка! – парнишка махнул рукой куда-то назад. – «С собаками вход воспрещен». Но мы-то не с собаками!

И тут до меня дошло. В самом деле – отчего мы не обследовали руины?

– Вы что! – удивилась Вита. – Нельзя же! Табличка!

Саня озадаченно молчал. Мы с Патриком переглянулись. И тут из моего черепа как будто вынули вату, которой были аккуратно обернуты мозги, и я наконец-то начал соображать.

Ах ты ж ядреный корень!

– Табличка! – настаивала девушка.

– А на табличке что? – хмуро спросил я. Голова начала побаливать – так всегда бывает после воздействия «глушилки».

– Запрет!

– На что?

Вита открыла рот – да так и застыла.

– Бен, ай нид хелп! – укоризненно воззвал Саня. – О чем вы, френды?

Вообще-то, когда имеешь дело с охранными заклинаниями такого рода, желательно, чтобы субъект сам дошел до понимания, где его надули. Но у нас не было времени на наводящие вопросы.

– На участке а-три по периметру стоит защита, – я уже вытащил рацию и говорил одновременно в нее и с Мащенко. – Глушилка системы «Челентано».

Рация прохрипела, что меня поняли.

– Запрет на проникновение, не вызывающий возражений, сложным образом трансформируется в мозгу субъекта как относящийся напрямую к нему! – отчеканил я. – Вита, что ты чувствовала, когда стояла у калитки?

– Что я выгуливаю Зельду, – без запинки ответила девушка. – У меня немецкая овчарка была в детстве.

– Саня?

Мащенко растерянно замигал:

– Что за калиткой разбросан крысиный яд, и собака отравится…

– Патрик, а ты?

– Что кто-то из вас привел с собой щенка. Я постарался сосредоточиться на нем, чтобы спросить кличку. Но у меня не получилось. Тогда я начал понимать, что здесь что-то не так.

– Молодец! Мне тоже показалось, что с нами пес. Значит, было три разнонаправленных вектора. Кто-то хорошо потрудился, чтобы защитить этот участок! – Я поднес рацию к губам. – Миш, что у нас там за секретный объект?

Три минуты спустя мне сбросили скудную информацию.

Никаких секретных объектов. Всего лишь старая усадьба, которая во всех путеводителях значится разрушенной и не заслуживающей отдельного посещения.

– А вот тут вы ошибаетесь, братцы, – пробормотал я. – Заслуживает она отдельного посещения, еще как заслуживает.