Вы признаны опасными - Елена Ивановна Михалкова (2019)

Биолог Сергей Валерьянович Иноземцев работал в Институте медико-зоологических проблем. И занимался он собаками. Сначала – Чайкой и Лисичкой, а после Альбиной и Маркизой, которые вошли в историю как Белка и Стрелка. Это он разработал специальный жидкий корм для своих подопечных. Именно на его плечи легла подготовка собак, и Сергей Валерьянович справился с этим блестяще. После полета Иноземцева перевели в Институт авиационной и космической медицины, перед ним открывались широчайшие перспективы. Однако, не проработав и года, он внезапно бросил все и ушел в школу простым учителем биологии. Следы его терялись где-то в Можайске.

Все это я знал очень хорошо, потому что в свое время прошерстил все о полетах собак в космос. Единственное, о чем я не догадывался…

– Так Иноземцев был маг?

– А ты как думал! – фыркнул Юрганов. – Неужели ты серьезно полагал, что обычной дрессировкой можно добиться от собак таких результатов? Ты представляешь, что им пришлось там выдержать, в этой капсуле?

Я представлял.

– Иноземцев повышал им интеллект, – сказал один из незнакомых мне магов.

– И усиливал мотивационную сферу, – добавил Невзерь. – Кроме Белки и Стрелки, в эксперименте принимали участие еще двадцать восемь сук. К ним магическое вмешательство не применялось. В итоге ни одна из них даже не приблизилась к уровню этих двоих.

– Значит, магия… – пробормотал я. – Вот оно что!

Мне еще хотелось спросить про Гагарина, но, взглянув на строгие лица собравшихся, я быстро передумал.

– Иноземцев был талантливый ученый, – проскрипел Юрганов. – Но что еще важнее, он очень любил собак. Когда Белку и Стрелку после триумфального возвращения принялись таскать по заводам, школам и детским садам в качестве живых экспонатов, он отчаянно протестовал. Его никто не слушал, разумеется. До самих псин после выполнения задания никому не было дела. Иноземцев разочаровался в том, чем занимался, и покинул институт. Тебе известно, что после смерти из собак набили чучела?

Я кивнул.

– Но вряд ли ты знаешь, что Иноземцев пытался уничтожить их, пробравшись в Музей космонавтики. Кричал, что это глумление. Его попытка не удалась – охрана подняла тревогу. Иноземцева скрутили и повезли в участок, но по дороге он сбежал.

Остальное мне коротко поведал Невзерь. Иноземцев не умер от старости в Можайске, а обосновался на севере Москвы, в парке, недалеко от которого прошло его детство. Там он продолжил свои эксперименты.

– Сережа, конечно, окончательно спятил на старости лет. – Юрганов осуждающе покрутил головой. – Ты бы видел, что мы нашли в доме! Но самое главное…

Он сделал выразительную паузу. Все остальные дружно вздохнули.

– Дворняги, – понимающе кивнул я.

– Вот именно, Дима. Вот именно.

Когда я вышел, салаги вскочили мне навстречу. Посмотрел я на их взволнованные мордочки и тяжело вздохнул.

– …все до единой – результат магического вмешательства. Попросту говоря, он их очеловечивал.

– То есть они… умные? – изумленно протянула Вита.

– И недобрые, – кивнул я.

Мы сидели на скамейке в ближайшем парке: юргановские подземелья до того давили на психику, что я постыдно сбежал наверх, к свету и людям.

– Почему недобрые? – непонимающе сощурился Патрик. Он снял очки и почесывал дужкой за ухом.

– Потому что интеллект у этих собак идет рука об руку с агрессией. Попросту говоря, чем умнее, тем злее.

Патрик воззрился на меня прямо-таки негодующе.

– Но ведь это… это неправильно! – от возмущения он едва подбирал слова. – Ведь нет же такой зависимости у обычных животных!

– У обычных нет. А у этих есть.

– Может, Иноземцев напортачил? – предположил Саня. – Он же сдвинулся!

– Или взрывное развитие интеллекта всегда сопровождается усилением определенных качеств, включая агрессию, – быстро парировал Патрик. – Просто раньше об этом не знали, поскольку подобных магических опытов никто не ставил.