Южный рубеж - Андрей Булычев (2020)

– Ты что ль, Гришка, за меня полы в коридорах будешь мыть и другой смене дежурство сдавать!? – злился старший курсантской смены, уч.сержант Лёнька, – Пока все не вычиститесь, в жизни твой грязный взвод вовнутрь не запущу!

– Ладно-ладно, не ори, что я поделаю, коли полигон размесили как на пашне, – устало согласился чумазый командир третьего учебного взвода. Сейчас почистимся все. Пошли, ребята, оттираться, сами знаете, с Лёнькой бесполезно спорить, он ещё с КМБ со всеми драться любит.

И, хохотнув над незамысловатой шуткой своего уч.сержанта, ребята пошли к навесу с щётками, корытами с водой да ветошью.

– Жалко ребят! – кивнул на мальчишек дневальный Оська, – Их взводный Онуфрий третий день вон лютует. Как «сидоровых коз» пацанов по полигонам да по марш броскам гоняет. Вот и лезут они поскорее в расположение, чтобы хоть в сушилке немного согреться.

– Да знаю я, – тяжело вздохнул Лёнька, – Ну что поделать, сами виноваты, нечего было Аристарху Константиновичу латинскую словесность срывать. Обнаглели совсем от доброты грека, вот и поплатились со своим мяуканьем, да хрюканьем на уроке. Теперь вот, и, правда, сами как свинки после грязного полигона выглядят.

Школа отроков была сформирована сразу после выпуска Курсов. Старшим школы был назначен прапорщик Кочет. Командирами же четырёх учебных взводов назначили старших сержантов Ермолая, Тита, Мартына и Онуфрия, как самых умелых и правильных в обращении с детьми дядек. Старшиной школы так же оставался заботливый Будим Ферронович. В каждом взводе помощником командира был назначен свой уч.сержант из ребят, и по два десятника уч.капрала командовали в нём учебными десятками. Требования суровой воинской дисциплины со стороны опытных и взрослых командиров в Школе старались совмещать с элементами самоуправления и самоконтроля со стороны самих курсантов, и это давало хорошие результаты.

Отроки были сыты и одеты. У каждого отделения-десятка была своя тёплая комнатка/кубрик, а у курсанта хорошая постель с личной тумбочкой и стулом. Многие из них в своей жизни вообще не спали ни на чём, кроме соломы или сена, да вообще редко когда сытыми-то спать ложились, а тут такое, подушки, простыни, контроль за чистотой рук и одежды. Да и вообще у них тут был свой коллектив и интересное мужское дело. А ещё была цель стать настоящими воинами, такими, чтобы ничуть не хуже вон того же Митьки, помощника командира первого взвода, или того же Азата, помощника командира второго, у которых на груди рядом с «Георгиями», появилось ещё по одной бронзовой медали – «Храбрости» за недавний августовский поход.

Андрей жил в своей избе так же с дедом Кузьмой, Ладой и Ваняткой, ставшими ему словно семья. Всё так же по вечерам за печкой пел свою песню сверчок, а над широким столом склоняли головы старые боевые товарищи Климент, Филат и Варун. Та полномасштабная карта, что пришла сюда из 21 века, к сожалению, не захватывала Торопецкие и Псковские земли, где им предстояло сражаться этой зимой, и приходилось пользоваться той, что, как умел, составил Василий, придя в усадьбу с недавнего похода. Вот и «кумекали» ветераны, прикидывая, что же им ждать от литвинов, и к чему нужно быть готовыми в предстоящей зимней компании.

–Девять князей со всей своей шляхтой и с набранными призывными силами, Иванович, это же тысяч двенадцать, тринадцать будет! – чесал голову начальник штаба бригады поручик Филат, – Да они же нас просто расплющат под этим Торопцом вместе со всей Ярославовой и Давыдовой дружинами. Припрут к стенке и навалятся всей силой, а потом уже, когда всех положат в поле, то после этого свободно по всем землям и пойдут гулять, да подчистят каждую избу у холопа. Уж не Новгородским ведь пешцам в лаптях за их конскими хвостами гоняться. Тут крепко думать нужно!

– Вот и думай, ты же у нас штаб, голова-а!