Голый край - Антон Пешкин (2021)

И вскоре ее песню подхватила и другая мать, потерявшая мужа и, возможно, сына. А за ней еще одна. А за ними подхватил мотив и старик Хендерсон, дополняя хор женских голосов своей хриплой, старческой нотой. Тихо заревела в тумане тагельхарпа, и за ней уже весь корабль, полный беженцев, присоединился к таинственному похоронному песнопению, разносящемуся над бескрайним морем.

Но чем дальше шла песня, тем громче становились голоса. Скоро плач и стенания в ней превратились в безответный зов, словно маяк для душ погибших мужей и сыновей. И, провожая их в путь, некоторые голоса начали выкрикивать высокие, резкие ноты. Такое я слышала на праздниках, когда танцевали молодые пары, когда юноши и девушки находили друг друга и влюблялись. И эти короткие выкрики звучали все чаще и чаще, превращаясь вскоре в боевой клич. Будто бы мы гнали по лесу жертву нашей охоты и пугали ее. И все больше и больше голосов кричало. Все больше женщин поднималось, вставало на ноги и кричало в пустоту в диком хоре. Мы все сейчас бросали вызов судьбе, врагам и смерти. Как дикие звери звали тех, кто осмелится напасть на нас. Всех обуяло то же чувство, что и Киру. Все жаждали возмездия и были готовы кричать об этом. И море вторило нашему зову. Ветер снова раздул дырявый парус, а пенистые волны стали биться о борт корабля.

Туман расступился, и, когда я увидела звездное небо, мерцающее огнями далеких звезд в ритм дикой песне, медленно закрыла глаза. Нужно было немного поспать. Немного отдыха, чтобы завтра продолжить борьбу.

* * *

Когда я проснулась, почти все на корабле еще мирно спали. Я слышала лишь тихий шепот Хьялдура и Киры, сидящих возле меня. Зевнув, потянулась, случайно задев при этом кого-то ногой, и неспеша приподнялась, оглядываясь по сторонам. И то, что увидела вокруг, не могло не вызвать беспокойства.

Казалось, будто бы все море затянуто плотным, бледным туманом, и ничего не было видно сквозь эту мутную завесу влаги. Он был таким густым, что от него намокали мои спутанные волосы, а другой конец корабля я могла различить с большим трудом. Лишь внизу, в пучине темных, черных вод видела нечто, что скользило под кораблем. Не глазами, но сердцем ощущала присутствие чего-то в глубине ледяного моря. И оно тоже видело меня.

– Хьялдур, – прошептала я.

Он взглянул на меня и тихо вздохнул.

– Никто не ходит по этому морю кроме нашего народа…

Кира загадочно улыбалась.

– Это… – друид было продолжил, но замолчал, словно пытаясь подобрать правильные слова. – Это не для людей. Не людское место.

– Духи? – снова взглянула за борт, в воду, но друид тут же потянул меня за шиворот и затащил обратно в драккар.

– Царь моря. Глубокий змей.

Я нахмурилась и еще раз оглядела людей, мирно спящих на палубе корабля. Их было так много, что некоторые и вправду лежали друг на друге. Сейчас мы были идеальной целью для кого бы то ни было, будь то огромная тварь под водой или такие же грабители, как наши отцы. Нас скрывал лишь густой туман, но и ему нельзя было доверять.

– Но папа плавал здесь, – прошептала я.

– За плату змею, – кивнул Хьялдур. – Ничего не бывает просто так.

– Плату..?

Только я произнесла это, как где-то далеко внизу, в пучине темных вод, раздался низкий, вибрирующий гул, пробирающий до самых костей. От такого волосы встали бы дыбом, да только я вся была мокрая из-за белого тумана. Люди услышали это и стали один за другим просыпаться, перешептываться. Где-то заплакал младенец. На лицах читался страх.

– Хьялдур? – рефлекторно схватилась за шкуру, накинутую на его плечи.

– Встань подле меня, – тихо сказал он и медленно встал во весь рост.

Я встала вслед за ним, унимая дрожь и расправив плечи. Вместе мы стояли на самом носу корабля, и друид начал ритуальное приветствие:

– Дух ледяного моря, мое имя Хьялдур!

Я сглотнула и неуверенно подхватила:

– М-мое имя – Майя!

Хьялдур одобряюще кивнул, взглянув на меня.