– Вы говорите, что император Николай не собирается воевать с Турцией и требует от нее только уважения прав и свобод православных подданных султана. Я охотно верю словам своего августейшего брата, но интересы государства вынуждают меня просить у него гарантий по ряду вопросов.

Тут Франц-Иосиф протянул руку в направлении все это время молчавшего Буоля. Назначая Орлову встречу, австрийский император взял его с собой в качестве не столько советника и собеседника, сколько духовной поддержки. Как ни храбрился и ни пыжился повелитель двуединой империи, страх перед русским царем у него присутствовал.

В руках у Буоля была кожаная папка, которую он передал своему императору по первому взмаху его руки.

– Мы хотим услышать от вашего императора следующие подтверждения, – важно произнес Франц-Иосиф и стал зачитывать список из лежавшего в папке листка бумаги. Из-за сильного напряжения в беседе с царским посланником он боялся забыть что-либо из того, что намеревался произнести. – Во-первых, подтверждение сохранения целостности и неделимости Турции и уважение ее государственной независимости. Во-вторых, обещание, что русская армия ни при каких обстоятельствах не перейдет Дунай и не будет пытаться поднять восстание среди православных подданных султана. В-третьих, оккупация Дунайских княжеств русской армией не будет превышать годового срока, по истечении которого они покинут их территорию. В-четвертых, император не будет стараться изменить нынешние отношения между турецким султаном и его христианскими подданными.

Закончив читать, Франц захлопнул папку и вперил пристальный взор в Орлова. В этот момент он напоминал молодого учителя, спрашивавшего урок у своих учеников-первоклассников. Ему очень хотелось заметить на лице Алексея Федоровича хотя бы тень если не страха, то неловкости, но ничего этого не было. Лицо графа Орлова выражало лишь сдержанную досаду, подобную той, которая бывает, когда мэтр пытается растолковать молодому ученику доказательство несложной теоремы.

– Все действия русских войск в Молдавии и Валахии являются наглядным ответом на большинство ваших вопросов. Государь не намерен нарушать целостность турецкого государства, если только оно само не распадется в результате внутреннего конфликта. Дунай был и остается границей продвижения армии генерала Горчакова, и отдавать приказ о его пересечении государь не намерен. Что касается времени пребывания русских солдат в Дунайских княжествах, то здесь все в большей мере зависит от турок, чем от нас. Как только они согласятся учитывать интересы сербов, черногорцев и болгар, наши войска будут немедленно выведены, – с нажимом подчеркнул Орлов. – Государь прекрасно понимает озабоченность вашего величества в отношении княжеств и в знак доброй воли после вывода войск готов поделиться правом протектората над ними. Он согласен на то, чтобы Валахия отошла к Австрии, а Молдавия к России.

Граф учтиво посмотрел на собеседника в надежде, что тот по достоинству оценит щедрый жест русского царя, однако этого не произошло. Франц-Иосиф не проронил ни слова, затягивая до неприличия возникшую паузу. Граф Орлов не страдал комплексами излишней щепетильности и, не получив паса от собеседника, как ни в чем не бывало продолжил разговор.

– По поводу вашего последнего вопроса. Все, что хочет император от султана, – это письменного подтверждения религиозных свобод православных жителей империи, гарантом которых на протяжении столетий являлся русский царь. Как только будет издан такой закон, между нашими странами не будет никаких причин для вражды.

Голос Алексея Федоровича источал сплошное миролюбие, но австрийский император не хотел слышать его.