Длинные версты - Владислав Конюшевский (2021)

– Братва, вы немного не в том видите проблему. Нам ведь нужны не те, кто сейчас в камерах сидит. Это обычные обыватели. Тем более – кто помешает гайдамакам наловить новых? Нет! Нам нужно сделать так, чтобы никому и в голову больше не приходило подобными вещами баловаться. Поэтому я и говорю – наказывать надо конкретно тех, кто это придумал. То есть Сикевича с ближайшим окружением.

Ротный-три поинтересовался:

– Дык как же его накажешь, когда он в окружении войск сидит, паскуда?!

Я отмахнулся:

– Пусть сидит. Один черт, за жабры возьмем. И для этого вовсе не надо устраивать великие сражения. Разведка доложила, что штаб расположен в здании городского собрания. Сам Сикевич квартирует в доме купца Пиминова, находящегося рядом. С ним адъютант, еще два штабных офицера и охрана. Количества охраны местные мальчишки не знают, но рассказали про пост у собрания и пост у дома купца. А также несколько пеших патрулей на улицах. Получается, что нам надо просто заземлить буквально несколько патрульных и можно брать генерал-хорунжего тепленьким.

Буденный скептически прищурился:

– О тож! А остальные его гаврики, раззявив чавки, будут на все это молча глядеть?

– Именно на это я и рассчитываю! Но как это сделать, надо думать. Поэтому предлагаю прекратить неконструктивные вопли, а сесть и прикинуть варианты.

Народ был несколько ошарашен, но бурча, постепенно включился в работу. И минут через двадцать стало что-то вырисовываться. Причем, что характерно – про снайпера никто даже не подумал. Инерция мышления, наверное. А сам я молчал, так как вовсе не собирался светить столь удобный способ ликвидации хорошо охраняемого врага. Зачем мне это сейчас надо? Это потом понадобится, когда за границей разных деятелей отщелкивать начнем. А то ведь, считай, до самого убийства Кеннеди ликвидаторы извращались как могли. И бомбы, и яды, и всякие там уколы отравленным зонтиком. Хотя уже целые подразделения снайперов существовали. Но применить их в обычной жизни хватило мозгов только у продвинутых америкосов. Так что не станем торопиться.

Тем временем я отверг последнюю идею:

– Пройти ночью, минуя патрули? Угу. А с собаками что делать будем? Там ведь в каждом дворе по шавке, которые такой лай поднимут, что мама не горюй!

На что Буденный возмутился:

– Да ты уже все предложения обхаял! Так что же – днем идти, у всех на виду? Тогда бобики точно гавкать не будут!

Подняв палец, я обвел разгоряченных соратников взглядом:

– Именно. Именно днем и у всех на виду. И чтобы нас там приняли как родных. Вот в эту сторону и думайте.

Но думалось как-то плохо (точнее, гнали какую-то голимую фантастику), поэтому я вздохнул:

– Игнат Тихомирович, проверьте, пожалуйста, у нас пишмашинка с латинской клавиатурой рабочая? Ничего в ней не стряслось, пока возили? Хотя подождите. Вместе пойдем. Может, это и не понадобится…

После чего пошел претворять в жизнь то, что пришло в голову вначале в виде слабой идеи, но по мере обдумывания нравилось все больше и больше.

* * *

А еще через два часа от места базирования батальона в сторону Маловодного направилась телега, в которой находились довольно странные люди. Правил транспортом мужик, одетый в полувоенную одежду обычного дембеля. То есть штаны и сапоги солдатские, зато косоворотка и картуз с треснутым лаковым козырьком вполне гражданские. При этом вид у возницы был несколько ошалевший. Ну еще бы не ошалевший – после того как Буденный орально настоял, что он, как наиболее подготовленный боец, пойдет с нами, я ему приказал подстричь острохарактерные приметные усы до нормальных размеров. Будущий маршал, почти лишившись лицевого украшения, впал в прострацию, из которой до сих пор не вышел.