Казни Дьявольского Акра - Ренсом Риггз (2021)

Он повел меня именно туда, куда тянула та неведомая сила – оказалось, в ванную. Там обнаружилось маленькое окно, а к окну прильнул снаружи призрачно синий силуэт Бентама собственной персоной. Шея у него была длинная и извилистая, как один из пальцев Каула. Кажется, между братьями сейчас существовала какая-то паразитическая связь.

– Видите? – показал Ним.

Губы Бентама зашевелились, но я ни слова не услышал.

– Ухом к стеклу, – проинструктировал старый камердинер.

Стекло все покрылось инеем, и когда я прижался к нему ухом, холод был такой, что ощущался как ожог.

– Оставь нас, Ним, – проскрипел Бентам, и меня как током продернуло при звуках этого голоса.

Голос был тот самый, что звал меня во сне.

Ним ускользнул, и Бентам продолжал:

– У меня мало времени – мой брат сейчас спит.

Его лицо от речи искажалось, то вытягиваясь, то сжимаясь самым гротескным образом; слова звучали так, словно он тонул и судорожно хватал ртом воздух.

– Дверь спрятана за картиной в коридоре. Скважина – у меня в ухе, а ключ – в пуковместилище.

– Где?

– Последние газоиспускания сэра Джона Соуна. Разумеется, просто мера предосторожности, чтобы кто-нибудь не залез случайно внутрь и не нашел невидимый ключ.

– Ключ от чего?

– От Библиотеки Душ. – Голос так ослабел, что почти угас; синий силуэт лица почти исчез, но потом снова вернулся – поддерживать связь с этим планом реальности ему, судя по всему, было нелегко. – Вы разве не его искали?

– Я думал, единственная дверь уничтожена!

– Всякая дверь в петлю в поверженной башне тварей, – ему пришлось прерваться, чтобы глотнуть воздуха, – имеет дубль в этом доме. А эта, стало быть, нет? – Он погрозил пальцем. – Как такое может быть? Это самая важная дверь из всех. Воистину она здесь, но найти ее может не каждый. Никто, кроме тебя, мой мальчик, должен тебе сказать.

Я отнял щеку от мерзлого стекла, чтобы взглянуть ему в глаза.

– Почему я?

– Потому что ты – библиотекарь. И твоя сила даже больше, чем ты сам думаешь.

У меня голова пошла кругом.

– Я могу манипулировать сосудами душ, да. Но какая мне от этого польза?

– Не просто манипулировать, – возразил он. – Чтобы вызвать к жизни свою силу во всей ее полноте, ты должен пить.

Я чуть не подавился от этой идеи.

– Пить души?! – У меня мороз по спине прошел. – Никогда! Я стану таким же, как они.

– Не как они – как ты, – голос был уже почти неслышен.

Бентам явно боролся за то, чтобы оставаться в нашей реальности.

Я снова прижался ухом к ледяному стеклу и услышал:

– Ты никогда не задавался вопросом, почему можешь контролировать пустот? Почему твой разум может жить в них?

– Да, было дело.

– Потому что, Джейкоб, внутри тебя есть частица их. Древний фрагмент, оставшийся с незапамятных времен. Пусто́ты нашей эры – всего лишь бездушные искажения, но во времена старейшин существовали трехъязыкие странные, и они не были бездушны. О нет! Устрашающие, кровожадные – да, но блистательные! Некоторые их даже почитали. От них ты и происходишь – ты и твой дед. Этот пережиток был и у него, но в тебе он гораздо сильнее. Выпей, и ты станешь самой ужасающей пусто́той, какую только знал мир.

Осколок льда словно проткнул мне сердце. От одной только мысли об этом кровь стыла в жилах… и пузырилась от радости!

– Достаточно сильной, чтобы прикончить твоего брата?

– Достаточно сильной, чтобы защитить тех, кто может это сделать.

– Осталась одна Нур, – покачал головой я. – Юлиус даже стоять не в состоянии, а ей никто не может объяснить, что надо делать!

Бентам застонал. Он цеплялся за оконную раму, но какая-то незримая сила тащила его прочь.

– Его свет нужно осушить, – успел выдавить он. – Осушить до самого дна!

– НО КАК? Другие уже пытались, и они все…

И тут его оторвало. Я заколотил по стеклу кулаками.