Казни Дьявольского Акра - Ренсом Риггз (2021)

Это длилось и длилось, сотрясая тело Нур такими корчами, что я испугался: ее сейчас разорвет! Но вот все кончилось… она перекатилась назад, села на пятки; ветер и черные океанские волны разметали последние проблески души Каула.

Посидев секунду, Нур мешком свалилась на землю.

Мы все кинулись к ней.

Я просунул под нее руки, поднял. Глаза были стеклянными, но не закрылись – она неотрывно смотрела на меня. Я попытался заговорить, но не смог. Все еще пусто́та…

– Ты светишься. Она внутри тебя… – слабо проговорила Нур.

– Боже мой, – тихо воскликнула Эмма, чуть не плача. – Джейкоб, что же ты наделал!

– Он нас спас, – прошептала в ответ Нур.

– Ты спасла, – покачал головой Хью.

– Отпусти меня.

Я осторожно повиновался. Она покачалась на нетвердых ногах.

– Открой рот.

Я распахнул пасть, как можно шире, не пуская языки наружу.

Она запустила руки внутрь, далеко, за все ряды острых как бритва зубов, по самые локти. Когда она вынула их, холод живший во мне, почему-то схлынул. В ладони у Нур покоился трепещущий шарик синего света.

Она положила его в рот, закрыла глаза, отвернулась и сплюнула в пропасть вслед остальным.

А дальше пронзительно вскрикнула мисс Сапсан, и утес ушел у нас из-под ног.

Глава двадцать четвертая

Долгое время ничего не было. Только рокот дальнего грома и неясное чувство, что я куда-то падаю.

Только это и тьма.

Долго-долго.

Пока к грому не добавился еще один звук.

Ветер…

А затем и дождь…

Ветер, гром и дождь, и я по-прежнему куда-то падаю…

Но постепенно кое-что возникает – по чуть-чуть, по одному ощущению за раз. Я возвращаюсь к реальности.

Глаза мигнули и открылись. Размытые образы стали четче.

Грубая зеленая ткань. С балок рядами свисают растения в кадках. Сетка от комаров дрожит и хлопает на ветру.

Эту веранду я знаю… Я знаю эту фальшивую траву…

Сколько я уже здесь лежу? Сколько дней? Время опять шутит шутки…

– Джейкоб?

Я повернулся набок и сел – сам удивился, что вышло. Жидкий мозг переплеснулся от одной стенки черепа к другой: комната закачалась.

– Джейкоб!

В поле зрения, шатаясь, появилась Нур, шлепнулась рядом и схватила меня за руку.

Для слов было еще, пожалуй, рановато: организм отказывался признавать, что и это он тоже умеет. Мокрые черные волосы Нур обрамляли лицо, словно капюшон. Глаза были дикие – и так и впились в меня. Губы разомкнулись, готовые заговорить, но ничего так и не сказали… Лицо пестрело мелкими порезами. Внезапное неистовое желание ее поцеловать захлестнуло меня с головой.

– Это ты, – вымолвила она наконец.

– Это ты, – эхом ответил я.

О, а вот и слова. Нормальные английские слова.

– Да ну, я хочу сказать… господи, это же ты! И ты… – это ты!

Она снова и снова трогала меня, хлопала по груди, бегала пальцами по лицу, будто желая удостовериться, что да, точно я.

– Я молилась, чтобы оно сработало – забрать твой свет… и чтобы не причинило тебе вреда… и – так, стоп! Ты же цел, да? И невредим? Точно?

От раската грома прямо над головой мы оба подскочили. Тут только я собрался посмотреть на себя. Ноги были обычного размера, нормального… хотя штаны все в клочья.

Пошевелил языком во рту – одним… всего одним.

Я и правда был я.

Разразившись хохотом, я заключил ее в объятья – так и умом от облегчения поехать недолго.

– Мы живы! Мы целы!

Она тоже обняла меня, крепко-крепко, и я ее поцеловал, и одно долгое сладостное мгновение в целом мире не было больше ничего – только мы, только мы… и ее губы на моих, и ее лицо у меня в ладонях. Но стоило нам расцепиться, как в мозг, дождавшись своей очереди, хлынули вопросы.

Она устремила взгляд куда-то наружу – туда, где бушевала буря…

– Нам что, все это приснилось?

– Навряд ли. Смотри…