Тень ночи - Дебора Харкнесс (2018)

Рудольф откровенно разглядывал меня, даже не замечая, как его нижняя губа оттопыривается все сильнее. На обед я пришла в простом черном платье, отделанном белой вышивкой. Этот наряд дополняла черная бархатная накидка. Лицо скрывала полупрозрачная вуаль. Единственным цветовым пятном был красный рубин в ожерелье с саламандрами, подаренном Мэтью. Внимание императора приклеилось к драгоценному камню. Рудольф нахмурился и жестом подозвал слугу.

– Трудно сказать, помог мне безоар или лечебная кашка императора Максимилиана, – сказала я, взглянув на доктора Гаека.

Меж тем Рудольф продолжал перешептываться со слугой. Доктор Гаек, налегавший на мясо, в это время слегка подавился куском оленины. Прокашлявшись, он поспешил мне на помощь.

– Доктор Писториус, я думаю, фрау Ройдон помогла именно кашка, – сказал Гаек. – Я готовил снадобье в чашке, сделанной из рога единорога. Император счел, что это усилит лечебные свойства кашки.

– Для большей надежности лечения, причем эту кашку La Diosa ела ложкой, изготовленной из рога, – сообщил Рудольф, поедая глазами мои губы.

– Ваше величество, чашку и ложку мы тоже сегодня увидим среди диковин вашей кунсткамеры? – спросил Писториус.

Воздух между мною и колдуном вдруг сделался живым и буквально затрещал. Нити, окружающие врача-священника, взорвались ярко-красными и ярко-оранжевыми вспышками, предупреждая меня об опасности. Потом колдун улыбнулся. «Я тебе не доверяю, ведьма, – прозвучал в мозгу его голос. – И императору Рудольфу, твоему будущему любовнику, тоже».

Я доедала порцию жареного кабана. Приправленное розмарином и посыпанное черным перцем, мясо было удивительно вкусным. Император считал, что перец согревает кровь. После беззвучного послания колдуна, недожеванный кусок мяса превратился в пыль, а кровь, вопреки заверениям Рудольфа, похолодела.

– Что-то не так? – тихо спросил Галлоглас, наклоняясь к моему плечу и подавая мне шаль, которую без моего ведома прихватил с собой.

– Писториуса пригласили наверх взглянуть на книгу, – затараторила я по-английски, чтобы уменьшить риск подслушивания.

От Галлогласа пахло морской солью и мятой. Странное сочетание запахов подействовало на меня успокаивающе. Натянутые нервы ослабли.

– Оставь это мне, – ответил Галлоглас, касаясь моего плеча. – Кстати, тетушка, ты немного светишься. Лучше, если сегодня никто не увидит звезд.

Подав мне предупреждающий сигнал, Писториус перевел разговор в другое русло и вовлек доктора Гаека в оживленный спор о благотворных свойствах отваров, применяемых в качестве противоядия. Рудольф коротал время, меланхолично поглядывая на меня и бросая сердитые взгляды в сторону Мэтью. Чем ближе я подвигалась к встрече с «Ашмолом-782», тем меньше мне хотелось есть. Рядом сидела какая-то знатная дама. Я заговорила с ней о разных пустяках. Но пиршество продолжалось. К столу подали еще пять блюд, в том числе позолоченных жареных павлинов, груды жареной свинины и нежных молочных поросят. Только после этого императорский обед завершился.

– Ты совсем бледная, – сказал Мэтью, отведя меня от стола.

– Писториус меня подозревает.

Я уловила в нем ощутимое сходство с Питером Ноксом и Шампье. «Громила-интеллектуал» – эта характеристика годилась для обоих.

– Но Галлоглас обещал об этом позаботиться, – добавила я.

– Теперь понятно, почему Пьер ходил за ним по пятам.

– Что Пьер намерен сделать?

– Сохранить Писториусу жизнь, – весело ответил Мэтью. – Если Галлогласа не осадить, он попросту задушит колдуна и бросит в Олений ров – львам на ужин. По готовности тебя оберегать мой племянник почти равен мне.

Рудольф позвал гостей в свое святилище – личную галерею, где мы с Мэтью были в прошлый раз, когда император учил меня правильно воспринимать триптих Босха. Там нас встретил Оттавио Страда, готовый показывать императорские коллекции и отвечать на вопросы.