Мудрость толпы - Джо Аберкромби (2021)

– А что я должна была делать, продолжать смеяться, пока ты продавал Стуру Уфрис? Смотреть, как все, ради чего трудился мой отец…

– Что?! – рявкнул Лео.

Рикке прищурилась, татуировки на ее лбу зашевелились. Где-то в отдалении пророкотал слабый раскат грома.

– Твоя жена ударила меня в спину при первой же возможности. Купила помощь Большого Волка в обмен на мой дом.

Эту часть истории Савин предпочла ему не рассказывать. Лео поглядел на свою жену, стоявшую возле великого машиниста в своем обычном ослепительно-белом платье, и обнаружил, что она смотрит в его сторону. Изучает их. Пытается оценить, о чем они могут говорить и как это обернуть к своей пользе.

– Ты этого не знал? – спросила Рикке.

Лео прикрыл глаза. Во имя мертвых, неужели он так ничему и не научился? Ну конечно же, это не он убедил Стура идти вместе с ним на Союз из каких-то там братских чувств! Конечно же, Савин заключила сделку. И, конечно же, она сделала это за его спиной… Начал брызгать мелкий дождь – белые струйки, застывшие в свете факелов. Слуги притащили переносные навесы, борясь с усилившимся ветром. Какая-то женщина погналась за слетевшей шляпкой, кувырком катившейся по лужайке.

– Нет. – Он произносил каждое слово резко и отчетливо. – Я этого не знал.

Он снова бросил свирепый взгляд на Савин, но та уже даже не смотрела. Она элегантно смеялась над какой-то шуткой Карнсбика, словно вся перенесенная Лео боль в любом случае не стоила для нее выеденного яйца.

Так, значит, она не меньше других виновата в том, что случилось под Стоффенбеком. Во всем том, что он там потерял. И даже более того. Открытие, что у Рикке имелись серьезные причины выступить против него, должно было дать ему превосходный шанс ее простить. Однако известие о еще одном коварном предательстве со стороны его жены ничуть не смягчило настроения Лео. Они обе нанесли ему удар в спину, одновременно пытаясь ранить друг друга в лицо; однако каким-то образом теперь они могли скользить по саду как подруги, как царицы, любимые всеми, в то время как он остался зализывать свои неизлечимые раны, ненавидимый, одинокий и внушающий страх.

– Зачем ты явилась сюда, Рикке? – не выдержал он. – Да еще разодетая, словно гребаная предсказательница на ярмарке с увеселениями?

Она пожевала губами.

– Мой отец всегда говорил, что мы должны стараться покончить с нашими раздорами там, где это возможно. Что, отомстив одному врагу, мы лишь засеваем семена вражды в сердцах двух других. Я надеялась, что нам удастся оставить прошлое позади и посмотреть в будущее. Прошу тебя, Лео… Между Севером и Союзом уже пролито достаточно крови.

Он безрадостно хмыкнул:

– О, я бы пережил еще пару кровопролитий, если кровь пустят тем, кому надо.

– Твоя жена, кажется, настроена все простить, а мне всегда казалось, что из вас двоих она более безжалостная.

– Мне тоже так казалось. Но, как выясняется, я ошибался относительно огромного множества вещей.

Во имя мертвых, чего бы ему действительно хотелось, так это чтобы Рикке заключила его в объятия и постояла, прижавшись, как она это сделала с Савин. Но каким-то образом, сам того не желая, он сделался человеком, к которому никто не хочет прикасаться.

– Я рад снова тебя видеть, Рикке. Правда. Мне не хватает того, что у нас было прежде. Тоже правда.

– Тебе не хватает того, что было у тебя, – тихо поправила она. – Не хватает того, чем ты был.

– Если тебе так больше нравится.

Новый удар грома, громче, ближе. Звук мокрых флагов, хлопающих на ветру, напомнил Лео битву под Красным холмом: штандарт Стура Сумрака и его собственный. Два молодых бога, стоящие лицом друг к другу по разные стороны моста… Однако воспоминания о прошлых победах лишь усугубили его ярость.

– По правде говоря, я теперь гораздо меньше склонен прощать. Насколько я это вижу, ты у меня в долгу.

– В долгу? И чем же я должна расплатиться? Рукой и ногой?