Замещающий ребенок - Морис Поро (2016)

Он был известным карикатуристом, сотрудничал с сатирическими журналами, например с «Charivari». Своей бескомпромиссностью и острым пером он навлек на себя много неприятностей. Он добился невозможного: его сторонились как реакционеры, так и романтики. Он творил в полном одиночестве. Он рисовал людей с головами животных, зверей, которые вели себя как люди; их особенно много в самой известной его работе «Сцены из частной и общественной жизни животных». Он изобрел, например, двух неизвестных животных — элегантного Мизокампа и устрашающего Вольвока. И неудивительно, что он иллюстрировал басни Лафонтена и множество романов: «Робинзон Крузо», «Путешествия Гулливера», «Дон Кихот» и другие.

Но именно благодаря политическим карикатурам в оппозиционных газетах, получавшим наибольший отклик, он нажил себе множество врагов. Он был непреклонен в ненависти к тем, кого он называл буржуа (их символом он сделал ночной колпак); решительным и безжалостным карандашом он изобличал их амбиции, цинизм и любовь к почестям.

Однако есть и другие рисунки, помещенные более чем в десяти сборниках, которые значительно интереснее с точки зрения психологии. Многие авторы отмечали, что они очень напоминают полотна Иеронима Босха и Брейгеля, с крошечными персонажами в смешных ситуациях, со странными атрибутами. Его рисунки всегда скомпонованы так, что их можно как бы читать сверху вниз. Они представляют собой, если можно так выразиться, неподвижную анимацию. Лора Гарсен (которая сделала из них покадровый анимационный фильм) называет его «революционером искусства движения». «Нет ничего реального, есть лишь символическое. Можно рассматривать его искусство, похожее на сны, не только как простой перенос ночного сна на бумагу, с его смещениями, сгущениями и прочим, а, скорее, как результат «активного направленного воображения» (метод психологического исследования и вмешательства, созданный Р. Дезолем, суть которого заключается в том, что психотерапевт помогает разворачиванию сценария псевдосна у клиента, остающегося в состоянии бодрствования).

В этом мире сновидений все постоянно меняется. «Преобразования, видения, воплощения, метаморфозы, литоморфозы, метемпсихозы, апофеозы и другие вещи» — такой подзаголовок дал Гранвиль «Иному миру» (1844).

«Ничто не является тем, что оно есть, все может стать чем угодно. Меняется не ситуация, а он сам, и, изменяя себя, он сам становится одним из ключей к мирозданию» (Л. Гарсен). Естественно, что сюрреалисты считали его своим.

Бодлер, который видел в нем «болезненный литературный дух», говорил, что «этот сверхъестественно смелый человек провел всю жизнь, переделывая мироздание. Он взял его в свои руки, скрутил его, устроил снова, объяснил, прокомментировал, и природа превратилась в апокалипсис». Еще он говорил, что работы Гранвиля вызывают у него некую дурноту, «пугают его».

Рисунки более красноречивы, чем слова. Некоторые темы и символы повторяются с завидным постоянством: крылатый конь, змея, ежевика и терновник и особенно смерть и ее атрибуты: скелеты, плакучая ива, безмятежные маски, сорванные с изможденных лиц и прочее. Серия литографий, посвященных смерти, появившаяся в 1830 году (ему было всего 27 лет!), озаглавлена так: «Путешествие в вечность. Большой парад сверхбыстрых омнибусов, отправление в любое время и в любую точку мира». Возникает вопрос: что скрывалось за этими неотступными мыслями о смерти? Может быть, тот умерший младенец, который запрещал ему быть собой, от судьбы которого он пытался избавиться, обретая себя через искусство?