Каждый выбирает для себя - Ольга Назарова (2019)

– Что именно? – осторожно уточнила Катерина.

– Ну, что я нужен? И от меня теперь не отвернутся? И… остальное….

– Дурень ты, раз ещё сомневаешься! Конечно! – с такой непоколебимой уверенностью ответила злая как цепная собака Катерина, что Степан сразу ей поверил. Ему стало вдруг тепло, растаяли цепкие, ледяные и безнадежно крепкие, скрюченные пальцы на плечах, уходящие от него вверх к поверхности пузыри воздуха вернулись в легкие и он вздохнул полной грудью спокойно и легко.

– Как хорошо. – он сказал это тихо, что бы Катька не услышала. А потом облегченно закрыл глаза.

Но она прекрасно расслышала и тихонько проговорила:

– Сна далекая река,

Широка и так легка

Все тревоги позади,

Полотном лежат пути

Месяц, месяц парус мой

Свет расстелет надо мной,

Сна далекая река,

Широка и глубока.

Степан уснул сразу. Катерина и сама увидела его сон. Вода в этом сне не топила, а держала как на ладонях, надежно и легко. Покачивала и освежала.

– Вот и хорошо. Вот и правильно! А то, выдумал глупости всякие! Даже если тебе казалось, что ты никому не нужен, это же не значит, что так будет всегда! – подумала Катерина, аккуратно прикрывая дверь комнаты Степана.

Баюн ждал её за столом, прикрыв зеркальце лапой. – Радость моя, ты умница. Русалкам тут ловить уже нечего! А может, мы отметим это дело? А то чего-то я так перенервничал, что даже проголодался…

Волк проснулся от странного и неуместного звука! Словно Баюн где-то чавкает! Выглянул в горницу и потрясенно застыл. За столом сидели Кот и Катерина и ели что-то, судя по запахам неимоверно вкусное!

– Совести у вас нет! – констатировал он обреченно, глядя на довольную парочку за столом. – Чего вы так лопаете? И почему не позвали?

– Так иди к нам и сам попробуй чего мы лопаем! – гостеприимно повел лапой Кот, щедро наливая себе густых топлёных сливок.

Глава 23. Весна скалистых драконов

Катерина сидела на развилке дубовых ветвей, широких как садовая скамейка и вглядывалась в зеркало. На Дубе она оказалась по нескольким причинам. Во-первых, ждала Жарусю, во-вторых не хотела вмешиваться в спор Кира и Степана, которые разыскивали её уже полчаса, чтобы она их выслушала, а в-третьих, внимательно всматривалась в зеркальце. В зеркальце отражалась ранняя весна на северном побережье. Скалистые острова только тронула зеленая дымка травы и листочков, несмело открывающихся на низкорослых деревцах. У берега дотаивали толстые торосы льда, а на одной из льдин лежала стая обледеневших драконов. Точнее, обледеневшими оставалось только четверо из них, остальные стали каменными. Гартог, страшное изваяние из камня, лежал на подтаивающем льду, а на нём устроилось несколько маленьких пташек, с любопытством осматривающих странные камни. К одному из ещё живых драконов подскочила другая пташка, и он, яростно оскалившись, дохнул на неё огнём. Птичка успела увернуться, поток огня был слабым и но сам дракон тут же окаменел и провалился сквозь расплавленный его же огнём лёд. Остальные трое проводили его расширенными от ужаса глазами.

– Что с нами будет? – завыл самый мелкий из них. – Я не хочу каменеть!

– Никто не хочет, Эр. – тихо ответил ему лежащий на самом краю подтаявшей и растрескавшейся льдины зеленый с золотыми искрами дракон. – И утонуть тоже. Но, наверное, мне суждена именно такая смерть. – он вздохнул. – Жаль. – он проводил взглядом спину нерпы, промелькнувшую в воде рядом.

– Чего тебе жаль Дронг? Что утонешь? – Эр забился в ледяном панцире. – А мне тебя не жаль! Мне жить хочется! Мне никого не жаль! Я бы вас всех сожрал! Я вас ненавижу!

– Знаю я. – Дронг вздохнул. – Я задевал тебя. Помню. Прости уж напоследок. – он проводил взглядом отколовшийся кусочек льда. – Мне недолго осталось. Постарайся не злиться. Может, хоть ты выживешь. Ты же не жёг лес.