Восточная война - Михаил Ланцов (2020)

У Петра, как у командира, имелся пистолет Люгер и легкий карабин Маузера. У его подчиненных только легкие карабины. Все-таки они находились в зоне риска. Поэтому их вооружали достойно. Так-то, повседневно, только сам Петр носил пистолет. Но выезжая на операцию или заступая на пост, вооружался. В самом начале подобным его подразделения выдавали карабины Браунинга. Но позже, после серии рапортов и дурацких эпизодов, их заменили на более компактные и удобные в ношении Маузеры.[64]

Укрытия – обычные щели, против артиллерийского обстрела. Их отрыли сразу после организации туалета. Так требовалось по уставу. А Петр его старался без нужды не нарушать. Но щели – не траншеи. В них сложно драться. Из них тяжело отстреливаться. Хотя, конечно, это было намного лучше, чем ничего.

И вот наступила тишина. Эсминцы прекратили стрелять.

Петр осторожно выглянул и увидел, что к берегу пристало с десяток шлюпок с бойцами противника. Ничего особенного в плане вооружения – простые винтовки. Поэтому, подождав, пока эти супротивники подойдут поближе, метров на пятьдесят, Кузьмин открыл огонь из своего легкого карабина.

Пам-пам-пам… Застучал его самозарядный агрегат, легко удерживаемый двумя руками. Чему способствовала передняя ручка и откидной приклад. А рядом, высунувшись из щели, открыли огонь и его подчиненные. Так что бедных японцев буквально сдуло за какие-то секунд пятнадцать.

Отстрелялись. И обратно в щель.

И очень своевременно. Поняв, что произошло на эсминцах вновь открыли огонь по позициям русских. Ураганный огонь. Стреляя не только из 76-мм пушек, но и из всего, что ни есть. Дистанция ведь была вполне подходящая для того, чтобы стрелять даже из винтовок.

Минут десять длился этот обстрел, нацеленный на то, чтобы гарантированно подавить русских. После чего к берегу вновь направились шлюпки с десантом. Благо, что их было много там припасено. Видимо, готовились провести какую-то диверсию.

Высадились.

Подошли поближе.

И тут снова несколько бойцов, во главе с Петром, высунулись и отстреляли по магазину в японцев. Но их уже было сильно меньше, а японцев – больше, чем в первой волне. Поэтому японцев не перебили или ранили всех, как в первый раз, а сильно проредили и вынудили залечь. Залечь и отстреливаться. Не потому что русские были видны. А чтобы на эсминцах не подумали о том, что их всех перебило и снова не открыли артиллерийский огонь, добивая своих.

Но тут из тумана вынырнул «Святослав» – дежурный эсминец, стоявший в Порте-Лисий, дабы парировать выявленные попытки постановки мин.

Японские эсминцы застопорили ход и дрейфовали, ожидая развязки событий на берегу. Машины держали под парами, но все же хода совсем не имели. Поэтому, вышедший из тумана «Святослав» развернул торпедные аппараты и, без малейшего стеснения отправил все свои рыбки широким веером. Два пятитрубных аппарата разрядилось в считанные секунды. Пам. Пам. Пам. Захлопали они, выстреливая сжатым воздухом «серебристые рыбки».

Вместе с тем заработали и четыре 127-мм морские пушки, размещенные каждая в своей легкой башни. Их поставили именно в башнях не столько для защиты от осколков, сколько для нормальной механизации и прикрытия от воды, чтобы проще и удобнее было работать даже в сложных условиях. Заряжание было ручным. Да. Зато имелся гидравлический досылатель, ускоряющий этот процесс при любых углах наведения и возвышения. Да и вообще башня шустро вращалась, удобно и легко наводясь даже на быстрые и юркие цели.

Дистанция была небольшой. Кабельтовых пять. Однако, прежде чем торпеды успели дойти до своих целей, пятидюймовые пушки «Святослава» дали по десятку выстрелов.[65]

Одновременно с этим обработали и побережье. Только не пятидюймовками, а 20-мм «картечницами» Максима, которых на эсминце данного типа стояло по две установки.