Восточная война - Михаил Ланцов (2020)

— Молодой человек, — раздался откуда-то с боку незнакомый мужской голос. — Что вы себе позволяете? Ваша невеста уже пятые сутки ночи не спит, ухаживает за вами, обмывает, утку выносит, всячески помогает врачам. А вы? Понимаю, вам неловко представать перед ней в столь беспомощном виде, но проявите уважение. Медсестер не хватает, так как к нам перебросили раненых из-под Ляояна. И если бы не ее старания, вы бы тут заросли уже в собственном говне.

Петр раздраженно глянул на того, кто это говорил, и как-то потупился. Перед ним стоял уже немолодой врач, самого усталого, прямо-таки изможденного вида, и смотрел на него с осуждением.

— Я… — попытался что-то пробормотать Кузьмин, но доктор его перебил.

— Извольте извиниться перед девушкой. Она вас, бредящего, в забытье, с ложечки бульоном отпаивала. Говно за вами возила. Ваша жизнь была в ее руках. Она вас выходила. С того света вытащила. А вы? Что вы себе позволяете?!

Петр нервно кивнул и с круглым от удивления глазами повернулся к Изабелле. Та продолжала тихо плакать, поджав губы и с нескрываемой болью смотреть на него.

— Я жду, — настойчиво произнес врач.

— Прости меня, — с огромным трудом выдавил из себя Петр, заплетающимся языком. Он стал словно пьяным от этой новости. Его будто бы обухом по лбу приложили.

— Так-то лучше, — сказал доктор и вышел, тихо прикрыв дверь отдельной палаты, в которой Кузьмин лежал.

— Зачем? — после долгой, очень долгой паузы прошептал Кузьмин. — Моя смерть сделала бы твою жизнь легче… проще…

— Легче и проще? — горько усмехнулась она.

— Этот приказал? — вяло кивнул парень куда-то в сторону.

— Этот пришел только на второй день. Велел перевести тебя в отдельную палату. Сказал главрачу, что ты герой. Спас какое-то секретное оборудование от захвата японцами.

— И что?

— Я узнала раньше. И прибежала сюда сразу. А ты… ты трус и мерзавец! Ты знаешь это?! Трус! Неужели ты так меня испугался?! Сбежать захотел, малодушный?!

— А что ты хотела? Чтобы мы как те мыши из анекдота, плакали, кололись, но продолжали есть кактус? Жить с женщиной, которая меня ненавидит и презирает? Самой не противно?

— И поэтому ты решил пойти и погибнуть?

— Я просто выполнял свой долг. До конца.

— Дурак… — совсем расплакавшись, прошептала она.

— Тебе-то чего?

— Не понимаешь?

— Нет, — ответил Петр продолжая смотреть на Изабеллу каким-то неверящим взглядом. — Тебе было бы проще, если бы я умер. Дама ты видная. Уделила бы внимание какому-нибудь полковнику или капитану…

— Замолчи! — неожиданно резко и жестко произнесла она.

— Не нравится? Так я не в обиду. Я же честно. Просто положила бы мне подушку на лицо. И все. Тихо бы преставился. А утром поплакала перед людьми…

— Я написала отцу.

— Что?

— Я написала своему отцу, что ты сделал мне предложение. И я приняла его.

— Ты дура? — с жалостью в голосе спросил Петр. — Твоя шляхетская сущность презирает мое крестьянское происхождение, а польская кровь ненавидит мою русскую. Как ты жить будешь с этим? Как МЫ жить будем с этим? Как… — попытался сказать он еще что-то, чтобы уязвить ее, но она накрыла его рот своей ладонью.

— Помолчи.

— Ма-ме-му? — промычал Петр, удивленно выгнув брови.

— Потому, дурачок, — усмехнулась она и чуть завалив голову на бок, посмотрела на него с удивительно ласковой улыбкой.

— Поясни. Я тебя не понимаю, — все равно не унимался Петр, когда она, чуть помедлив, убрала руку с его рта. Он просто не понимал, что произошло, почему эта женщина ТАК переменилась.