Восточная война - Михаил Ланцов (2020)

— Ты говоришь, что ты крестьянин. Но это чушь и вздор! Крестьяне робеют перед врагом и спину гнут или по лесам прячутся. Молчи! Я уже через пару часов после того боя все знала. Твои мне все рассказали. В крестьянине нет того чувства чести, какое заставляет с гордо поднятой головой идти на смерть. Ты не -- крестьянин. Неотесанный болван – да, но не крестьянин… уже не крестьянин.

— Допустим, — чуть помедлив, произнес Петр. — А что делать с русской кровью?

— Ничего, — пожав плечами, сказала она. — Придется как-то смириться. Как и тебе с моей польской.

— Ты так в этом уверена?

— На третий день после ранения тебе пришло письмо от родителей. Его принесли сюда и оставили мне. Я его вскрыла и прочла. Там столько ошибок, — покачала она головой. — Они едва умеют писать, да? Но это не страшно. Я им ответила. Ты ведь не против? Представилась твоей невестой и описала твой подвиг, а также то, что тебя ранили. Написала, что ты был в беспамятстве, но идешь на поправку, хотя пока не можешь сам писать. Вот и просил меня помочь. Привет им от тебя передала, здоровья пожелала.

— Ну ты и тварь… — произнес Петр на удивление беззлобно.

— И сказано было, — назидательно подняв палец заявила она удивительно пафосным тоном: – каждой твари, надобно пару, если кратко пересказывать библейское послание Ною.

Сказала и улыбнулась, продолжая смотреть на парня ласковым, нежным взглядом.

— Видимо, — согласился с ней Петр и тоже улыбнулся. Он так и не понял, что перемкнуло в этой расчетливой головенке, но ее изменение к себе он чувствовал. Холодность и подчеркнутая дистанция куда-то ушли. Она не изменилась. Нет. Он был уверен – это все та же тварь и мерзавка, что и раньше. Но к нему она почему-то теперь относилась совсем иначе, чем во время их последней встречи. Почему? Он не понимал. Но… ему это было очень приятно. Потому как она ему нравилась, ужасно нравилась, если уж говорить честно… он ее любил и ненавидел… страшный коктейль…

Глава 4

1904 год, 15 июня, окрестности Сасебо

Николай Оттович фон Эссен, получив полную свободу действия и все силы Тихоокеанского флота под свой контроль, закусил удила. Что ему требовалось? Не допустить объединения английской эскадры с японским флотом. У него, конечно, корабли сильные, но тогда противников окажется чего-то совсем много. А это риски, совершенно лишние и бесполезные. То есть, он считал нужным вынудить японцев на генеральное сражение при текущем раскладе.

Легко сказать – вынудить, но как это сделать? Правильно. Спровоцировать. Не зря же все офицеры Имперской гвардии были обязаны практиковаться в командно-штабных играх и за слишком низкие результаты могли из этой самой гвардии вылететь. Более того, эти их успехи в, казалось бы, отвлеченных играх, сказывались и на их карьере самым решительным образом. Да, личные качества, нужные им как командирам, конечно важны. И навыки управления людьми, и умение выступать перед толпой, и прочее. Но каждое следующее повышение без определенных успехов в командно-штабных играх было просто не получить. Особенно на флаг-офицерские должности.[68]

Поэтому к 1904 году полковника в армии или капитана во флоте Имперской гвардии России, которые ничего не смыслили в современной тактике, стратегии, управлению персоналом и административно-штабной работе просто было не сыскать. Более того, они все имели высшее образование. Поголовно. А чтобы перейти на следующий ранг, то есть, занять первую флаг-офицерскую должность, требовалось качественно улучшить свои знания не только по указанным направлениям, но и очень неплохо разбираться в службах тылового обеспечения. Хуже того, образование теперь должны быть не просто высшее, а высшее техническое или дополненное специальными курсами, например, при Академии Генерального штаба.

Ну и так далее.