Жатва - Тесс Герритсен (2015)

– Вы подтверждаете ее диагноз – метастатическую недифференцированную карциному?

– Подтверждаю.

– То, что у пациентки был рак в последней стадии, оканчивающейся смертью, – это вы тоже подтверждаете?

– Да.

– В таком случае смерть миссис Аллен была ожидаемым событием?

Эбби медлила с ответом. Не такой вопрос, чтобы его долго обдумывать. Ее молчание насторожило Кацку.

– Я бы сказала так: да, ее смерть была ожидаемым событием, – тщательно подбирая слова, произнесла Эбби.

Ему показалось, она догадывается, что он за ней пристально наблюдает. Кацка молчал. Он по опыту знал, как неуютно становится людям от такого молчания.

– Но можно ли считать смерть миссис Аллен в каком-то смысле необычной? – тихо спросил Кацка.

Только сейчас Эбби подняла на него глаза. Она сидела неподвижно. Она почти застыла.

– Необычной… в каком смысле?

– Обстоятельства смерти. То, как она умирала.

– Позвольте узнать, почему вы меня об этом спрашиваете?

– К нам обратилась родственница миссис Аллен, у которой есть опасения на этот счет.

– Вы говорите о Бренде Хейни? О ее племяннице?

– Да. Она думает, что ее тетка умерла по причинам, не связанным с болезнью.

– Вы что, пытаетесь превратить смерть миссис Аллен в убийство?

– Я пытаюсь установить, есть ли в обстоятельствах смерти миссис Аллен моменты, требующие полицейского расследования. Как вы считаете, есть?

Эбби молчала.

– Бренда Хейни получила анонимное письмо. В письме утверждалось, что смерть миссис Аллен не была вызвана естественными причинами. У вас есть основания… любые основания… предполагать, что это действительно так?

Кацка предвидел несколько вариантов ответа. Эбби могла рассмеяться и назвать его вопрос нелепым. Она могла сказать, что у Бренды Хейни не все в порядке с головой. Наконец, Эбби могла удивиться и даже рассердиться, что ее вынуждают отвечать на подобные вопросы. Все это было бы вполне нормальной, предсказуемой реакцией. Однако Кацка никак не ожидал услышать то, что он услышал.

Эбби вдруг побледнела.

– Детектив Кацка, я отказываюсь отвечать на ваши дальнейшие вопросы, – тихо произнесла она.

Едва полицейский ушел из библиотеки, Эбби в панике бросилась к ближайшему телефону и послала Марку сообщение на пейджер. К счастью, он сразу же ей позвонил.

– Этот детектив опять приходил, – прошептала она в трубку. – Марк, они знают про Мэри Аллен. Бренда успела сунуться в полицию. Коп расспрашивал меня об обстоятельствах смерти Мэри.

– Надеюсь, ты ему ничего не стала рассказывать?

– Нет, я… – Эбби шумно вздохнула, почти всхлипнула. – Марк, я вообще не знала, что ему говорить. Думаю, он и так что-то заподозрил. Я напугана. Он это понял.

– Эбби, слушай меня внимательно. Важно, чтобы ты правильно себя вела. Ты ведь не проболталась ему про морфин в твоем шкафчике?

– Марк, я едва ему это не сказала. Я была готова рассказать обо всех своих опасениях и подозрениях. Может, и надо было? Просто взять и рассказать, как есть?

– Ни в коем случае.

– Но почему? Не лучше ли самой рассказать? Он же все равно узнает. Рано или поздно он докопается. Я даже уверена.

Эбби снова вздохнула. Глаза защипало от подступивших слез. Еще минута, и она разревется. Здесь, в библиотеке, вызывая недоуменные взгляды.

– Я не вижу другого выхода. Я должна обратиться в полицию.

– А вдруг они тебе не поверят? Им достаточно узнать о морфине в твоем шкафчике – и все. Традиционный сценарий и очевидные выводы.

– Тогда что мне делать? Ждать, пока меня арестуют? Я этого не вынесу. Не смогу. – Ее голос дрогнул, и уже слабым шепотом Эбби повторила: – Не смогу.

– Пока у полиции нет против тебя никаких улик. Я ничего не стану им рассказывать. Уэттиг и Парр – тоже. Им огласка нужна ничуть не больше, чем тебе. Держись, Эбби. Уэттиг делает все, что в его силах, чтобы вернуть тебя в ординатуру.