Мёртвое озеро - Рэйчел Кейн (2018)

Это должно вызывать ощущение уюта, однако чувства скорее натянуты, как будто нас разделяет стальная перегородка, которую мы пытаемся преодолеть. Я отпиваю кофе и вспоминаю, что он любит сорт с добавкой лещины. Я тоже.

– Спасибо, – произношу я.

– От тебя пахнет порохом, – замечает Сэм. – Стреляла в тире?

– Пока мне не запретят это делать, я буду стрелять, – отвечаю я. – Значит, копы тебя отпустили?

– Похоже на то. – Он настороженно изучает меня поверх чашки острыми темными глазами. – Тебя тоже.

– Потому что я ни фига ни в чем не виновата, Сэм.

– Ага. – Он делает глоток. – Так ты утверждаешь, Гвен.

За это я едва не выплескиваю кофе ему в лицо, но все же сдерживаюсь, в основном потому, что знаю: меня попросту арестуют за нападение, и к тому же напиток недостаточно горячий, чтобы обжечь. Потом задумываюсь о том, почему я так адски зла. У него есть право ненавидеть меня. У меня нет права ненавидеть его в ответ. Я могу обижаться на него за обман, но все-таки только один из нас испытал настоящую потерю. Настоящую боль.

Я опускаюсь на стул, неожиданно ощутив невероятную усталость, и лишь смутно, краем сознания осознаю́, что все-таки пью кофе. Делаю крошечные глотки, глядя на Сэма и неожиданно задумываясь о том, кто он такой на самом деле? Кто такая на самом деле я? Как мы можем заново выстроить хоть какие-то отношения между нами?

– Почему ты приехал сюда? – спрашиваю я. – На этот раз я хочу услышать правду.

Сэм все так же пристально смотрит на меня.

– Я не лгал. Я действительно пишу книгу. Об убийстве моей сестры. Да, я выслеживал тебя. Для этого мне пришлось обратиться к другу из военной разведки, и, к слову сказать, он был весьма впечатлен тем, как ты постоянно исчезаешь. Я упустил тебя четыре раза подряд. Но решил поставить на то, что ты задержишься здесь. Потому что на этот раз ты купила дом.

Та-ак… Значит, мне не мерещилось, что меня преследуют. Ничуть.

– Это ответ на вопрос «как», а не «почему».

– Я хотел, чтобы ты созналась в том, что сделала, – отвечает Сэм и моргает, словно изумленный тем, что произнес это вслух. – Это было все, о чем я думал. Я хотел добиться… Пойми, я верил, что ты участвовала в этом. Знала все. Я думал, что ты…

– Виновна, – довершаю я за него. – Ты в этом не одинок. Ты даже не в меньшинстве. – Я отпиваю глоток кофе, не чувствуя вкуса. – Я не виню тебя за это. Не могу. На твоем месте я бы…

Я бы сделала все, чтобы свершить правосудие. Я бы убила сообщницу Мэлвина Ройяла. Меня.

– Да, – выдыхает Сэм. – Проблема в том, что, когда я встретил тебя, заговорил с тобой, узнал тебя… я не смог увидеть в тебе этого. Я видел только женщину, которая с трудом пережила то, через что ей пришлось пройти, и хотела лишь обеспечить безопасность своей семье. Ты просто не была… ею.

– Джина тоже не была виновна, – говорю я ему. – Она просто была наивна. И хотела быть счастливой. Он знал, как воспользоваться этим. – Наступает молчание, и я с удивлением обнаруживаю, что нарушаю это молчание первой. – Я видела твою сестру. Она была… она была последней. Я видела ее в тот день, когда в гараж врезалась машина.

Сэм на секунду замирает, потом ставит чашку на стол, и она ударяется о столешницу чуть-чуть слишком сильно. Нас разделяет лишь матовая деревянная поверхность стола, а не невидимый барьер, и, может быть, это к лучшему. Я могу протянуть руку через эту преграду. Он тоже.

Никто из нас не делает этого.

– Я видел фотографии, – говорит Сэм, и я вспоминаю, как он сказал мне, чтобы я ни за что не позволяла моим детям увидеть снимки. Теперь я знаю, почему. Это было вовсе не абстрактное сочувствие, это не имело никакого отношения к тому, что он видел в Афганистане. – Полагаю, ты тоже не можешь это забыть.