Мёртвое озеро - Рэйчел Кейн (2018)

– Я с тобой не в игрушки играю, подонок. Я пришла, чтобы дать тебе понять: забудь обо мне и оставь нас в покое. Нас с тобой ничего не связывает. Совсем ничего. Понял?

Мои ладони покрыты потом – одна сжимает трубку телефона, другая плотно прижата к конторке. Я с трудом могу различить его глаза, но мне надо видеть их, чтобы рассмотреть, что в них прячется.

– Я знаю, что ты не хотела причинить мне такую боль, Джина. В тебе нет жестокости и никогда не было.

Его голос. Боже. В точности как тот, что по-прежнему звучит в моей голове. Совершенно спокойный, рассудительный тон с ноткой сочувствия. Он специально оттачивал его, я в этом уверена. Прислушивался к тому, как он звучит. Подстраивал, чтобы найти верные интонации. Маскировка хищника. Я думаю о тех вечерах, когда мы сидели рядом, смотрели кино или разговаривали и его рука обнимала меня за плечи. О тех ночах, когда я лежала с ним в постели, свернувшись в его объятиях, и он что-нибудь говорил таким же успокаивающим тоном.

«Ах ты, долбаный лжец».

– Именно этого я и хотела, – отвечаю я. – Каждый синяк. Каждый порез. Вбей себе в голову, Мэл: на меня это больше не действует.

– Что не действует?

– Этот… фарс.

Он некоторое время молчит. Я могла бы почти поверить в то, что ранила его чувства, если б думала, что у него эти чувства есть. Но у него их нет, никаких чувств, которые я готова признать таковыми, и, если б я могла избить его душу так же, как его плоть, я не колебалась бы.

Когда он снова заговаривает, голос у него становится другим. То есть голос, я полагаю, тот же самый, но тон, тембр… совсем иные. Он сбросил маску, так же, как сбрасывает ее в каждом третьем из присланных им писем.

– Тебе не следовало сердить меня, Джина.

Мне ненавистно слышать свое прежнее имя из его уст. Мне ненавистно то, как он его произносит – почти мурлыча.

Я не отвечаю, поскольку знаю, что отсутствие ответа выводит его из себя. Просто смотрю на него, спокойно сидя на своем стуле, и Мэл неожиданно подается вперед. Охранник, стоящий по другую сторону перегородки, сосредотачивает на нем взгляд, пристальный, как луч лазера, его рука тянется к электрошокеру на поясе. Полагаю, охране не положено стрелять в заключенных на глазах у их родных.

Мэл, похоже, не видит охранника, стоящего у него за спиной, или же ему все равно. Он еще сильнее понижает голос:

– Знаешь, твои интернет-поклонники все еще ищут тебя. Жаль будет, если они тебя найдут. Я и представить не могу, что они сделают. А ты можешь?

Я молчу – и молчание напряженно гудит между нами, точно провод под током, – а потом медленно наклоняюсь вперед, так, что мое лицо оказывается в дюйме от плексигласа. В двух дюймах от его лица.

– При первом же намеке на то, что они в курсе, где я нахожусь, я тебя прикончу.

– Скажи мне, как ты собираешься сделать это, Джина. Потому что даже здесь у меня есть власть. У меня всегда была власть.

Я просто смотрю на него. Он держит трубку в правой руке, а левую прячет под столом, заслоняя ее своим телом от охранника, который остановился почти точно позади него. Теперь охранник смотрит на меня, а не на Мэла.

Вздрогнув, я понимаю, что Мэлвин мнет свой член. Он возбудился, думая о том, как мог бы обставить мое убийство. Я ощущаю тошноту – но не страх. Эту стадию я миновала. Я не вижу его глаз, но знаю, что из них смотрит монстр.

Я переполнена отвращением и яростью.

Я негромко говорю в трубку:

– Убери руку от своего хрена, Мэлвин. В следующий раз, когда ты меня разозлишь, останешься без него. Понятно?

Он совершенно бестревожно улыбается мне.

– Если я умру здесь, всё, что я знаю, попадет в Интернет. Я принял меры – точно так же, как и ты.