Исчезнувшая - Гиллиан Флинн (2013)

— Еще мне нужно, Ник, чтобы вы составили список всего хорошего, что вы сделали для Эми за эти годы. Всякие романтические глупости. Особенно за прошлый год. Например, варили куриный бульон, когда она хворала, писали любовные письма, будучи в деловой поездке. Ничего излишне роскошного. Меня не интересуют драгоценности, если только вы не покупали их вместе в отпуске или что-то вроде того. Мне что-нибудь очень личное — материал для фильма про любовь.

— А что, если из меня хреновый романтик?

Таннер Болт насупился, но вскоре принял обычный вид:

— Ну придумайте что-нибудь, Ник. Хорошо? Выглядите вы как славный парень. Уверен, вы совершили какой-нибудь романтический поступок в минувшем году.

Но я не мог вспомнить ни одного заслуживающего внимания поступка за целых два последних года. В Нью-Йорке, в первые годы супружества, я из кожи вон лез, чтобы порадовать жену. Хотел вернуть те чудесные дни, когда Эми выбегала на автостоянку из магазина и прыгала мне на руки, празднуя покупку лака для волос. Ее лицо прижималось к моему, ясные голубые глаза широко раскрыты. Желтые ресницы сцепляются с моими, а теплое дыхание согревает мне губу под носом. Какая милая чепуха… За последние два года я перепробовал всякое, поскольку моя прежняя жена куда-то ускользала. Я прибегал… нет, не к спорам или ссорам. Я постоянно подлизывался, и улещал, и играл в поддавки, как типичный подкаблучник из комедии положений: «Да, дорогая. Конечно, любимая». В конце концов бурная энергия покинула мое тело, в то время как мысли, подобно непоседливым кроликам, метались в поисках способа сделать Эми счастливой. Но любой поступок, любое действие приводили только к закатыванию глаз и грустным вздохам. «Ты просто ничего не понимаешь!» — вот что эти вздохи означали.

К моменту нашего переезда в Миссури я вконец озверел. Мне было даже стыдно вспоминать, каким суетливым, мелочным, отвратно раболепным я сделался. Так что романтики во мне не осталось. Не осталось даже доброты.

— Также мне нужен список людей, способных причинить Эми вред. Список тех, кто мог иметь что-либо против нее.

— Я должен заявить, что Эми не так давно хотела купить пистолет.

— Копы знают?

— Да.

— А вы знали?

— Не знал, пока парень, к которому она обратилась, не рассказал мне.

Пару секунд адвокат размышлял.

— Держу пари, полицейские выдвинули версию, что пистолет ей понадобился для самозащиты от вас, — проговорил он. — Она чувствовала себя одинокой, боялась. Хотела довериться вам, но опасалась, что события пойдут в неверном направлении. Поэтому решила обзавестись оружием на случай, если подтвердятся худшие опасения.

— Ух ты! Умеете.

— Мой отец был копом, — пояснил он. — Но мне нравится идея с пистолетом, нужно только найти какой-то объект, помимо вас. Кого-нибудь из ближайшего окружения. Если она постоянно ссорилась с соседом из-за лающей собаки или намеревалась дать отпор приставучему парню, это будет то, что мне нужно. Вы слышали о Томми О'Хара?

— О, точно! Он в последнее время насколько раз пытался дозвониться до Эми!

— В две тысячи пятом он обвинялся в изнасиловании Эми.

От удивления я открыл рот, но не смог издать ни звука.

— У них был легкий флирт. После ужина в его квартире у них что-то не заладилось, он изнасиловал ее. Так утверждают мои источники.

— А когда именно в две тысячи пятом?

— Май.

Май приходился на тот промежуток времени, когда я потерял Эми, — между нашей новогодней встречей и случайным столкновением на Седьмой авеню.

Болт поправил галстук, покрутил обручальное кольцо с бриллиантами. При этом он оценивающе глядел на меня.

— Она не рассказала вам.

— Я никогда об этом не слышал. Ни от кого. И тем более от Эми.

— Не удивляйтесь, для большинства женщин изнасилование — клеймо. Позор.

— Уму непостижимо…