Не ищи меня - Джесс Райдер (2019)

О да, подумала я, всего одна мелочь. Я рассказала, что меня не пускают в собственный дом и лишили денег. Он тихо присвистнул, когда я призналась, что у нас нет совместного счета в банке, и сделал очередную пометку в блокноте. Я не могла прочитать, что там написано, но подозревала, что что-то вроде: «Самая большая идиотка, которую я в жизни видел».

Эндрю Уотсон откинулся на стуле.

– Я полагаю, вы совместно владеете домом, в таком случае вам нужно предъявить доказательство…

Я подняла руку, останавливая его.

– Я сомневаюсь, что мы владеем домом совместно.

Он бросил на меня недоверчивый взгляд.

– Что значит «сомневаетесь»? Разве вы не должны знать наверняка?

У меня заполыхали щеки.

– Муж жил там со своей первой женой. Она съехала, и в доме поселилась я. Не помню, чтобы я что-то подписывала. Я думала, когда мы поженимся, дом автоматически будет принадлежать и мне тоже. Но, возможно, я ошибалась.

– Если вы не подписывали договор о передаче права собственности, тогда… да, вы ошиблись, – он покачал головой, словно не верил своим ушам. – Боже, да у вас проблемы.

Я опустила глаза.

– Поэтому я и пришла.

– Так, ладно… – он собрался с мыслями. – Если у вас есть доказательства, что вы проживали там в течение длительного периода времени, мы можем апеллировать к вашему праву на семейный дом. Суд издаст предписание, по которому вы сможете вернуться в дом и жить там до окончания бракоразводного процесса. Это будет довольно просто, если только… – он поднял предостерегающий палец, – если только домом не владеет совместно с вашим мужем третье лицо, например его бывшая жена, и она не согласна. Но давайте не будем строить догадки. Мы можем посмотреть, кто владелец, в земельном кадастре.

Больше судебных предписаний – больше трат. Я представила, как тысячи золотых монет струятся на обитый кожей письменный стол Эндрю Уотсона, и его лысеющая голова едва выглядывает из-под этой кучи. Наверное, ему сейчас казалось, будто все дни рождения наступили одновременно.

– А что насчет бесплатной юридической помощи от государства? – спросила я. – У меня нет ни дохода, ни сбережений…

Он сморщил нос.

– Вы вправе претендовать на бесплатную юридическую помощь, если есть доказательства, что вы жертва домашнего насилия или что ваш муж угрожает ребенку, но, как я понимаю, это не так? – Он уловил мой потухший взгляд. – Мне очень жаль. Развод – ужасно дорогое и выматывающее занятие. Как бы мне ни хотелось быть вашим адвокатом, я рекомендую постараться разрешить ваши разногласия миром и не доводить дело до суда.

Я знала, что этого никогда не произойдет. Ник станет биться до последнего, невзирая на то, сколько денег придется потратить. Вероятно, он прямо сейчас сидит с каким-нибудь крутым дорогим адвокатом и стряпает против меня дело. Не было никаких доказательств того, что я могла навредить Эмили, но Ника это не смутит – что-нибудь выдумает.

– Спасибо за совет, – сказала я, вставая. – Вы дали мне много пищи для размышлений.

Я вышла на улицу. Утро было в разгаре, солнце ярко светило с жизнерадостного голубого неба, будто насмехаясь надо мной. Беспокойство давило на меня с такой силой, что я едва двигалась. Что сказать маме? Я знала: она будет в ярости, оттого что мне не положена бесплатная юридическая помощь, и непременно разразится гневной тирадой о том, что у богачей не должно быть преимуществ перед лицом правосудия. Еще я знала, что она захочет сражаться, попытается навязать мне свои деньги. Но я не могла их принять. Даже если мы потратим все ее сбережения, этого будет недостаточно, мы никогда не выиграем. С таким же успехом можно было спалить ее деньги на костре. Весь мамин тяжкий труд, годы суровой экономии и отказа себе во всем пойдут насмарку. Она заслужила хорошую жизнь на пенсии, я не могла это у нее отнять. Нет, это моя проблема. Но я не собиралась отдавать Эмили без боя. Нужно просто было найти другой путь.

* * *