Исчезновение Стефани Мейлер - Жоэль Диккер (2019)

В этом деле у каждого был свой интерес: АТО вместе с военной полицией, включившейся в дело, считали, что Зигги не мог добывать оружие в одиночку. А нам надо было выяснить, кому он продавал свои “беретты”. В итоге мы пришли к взаимовыгодному соглашению: АТО даст нам допросить Зигги, а мы заставим капрала пойти на сделку со следствием – в обмен на сокращение срока он выдаст АТО имена сообщников. Все остались довольны.

Мы выложили перед Зигги стопку фотографий, среди которых было фото Теда Тенненбаума.

– Зигги, у нас к тебе большая просьба, окажи нам помощь, – сказал Джесси.

– Да я и в лицо-то никого не запомнил, правда.

Тогда Джесси шлепнул перед Зигги фото электрического стула и спокойно сказал:

– Если не будешь говорить, тебя ждет вот это.

– За что?! – задохнулся Зигги.

– Из одного из твоих пистолетов были убиты четыре человека. В их убийстве обвинят тебя.

– Но я же не виноват! – взвыл Зигги.

– Это ты судье будешь рассказывать, Зигушечка моя. Если только память к тебе не вернется, – объяснил Джесси.

– Покажите фотки еще раз, – взмолился капрал. – Я не разглядел.

– Может, хочешь сесть поближе к окну, где светлее? – предложил Джесси.

– Да, мне просто темно было, – закивал Зигги.

– О, конечно, главное – это правильное освещение.

Капрал подвинулся к окну и стал внимательно рассматривать каждое фото.

– Вот этому я ствол продал, – уверенно сказал он.

И протянул нам снимок Теда Тенненбаума.

– Точно помнишь? – спросил я.

– На все сто.

– И когда ты продал ему ствол?

– В феврале. Я его и раньше в баре видел, только давно, несколько лет назад. Он хотел ствол. Наличность была при нем. Я ему продал “беретту” и патроны. Больше я его не видел.

Мы с Джесси торжествующе переглянулись: наконец-то Тед Тенненбаум попался.

– 1. Dies irae: День гнева

Понедельник, 21 июля – пятница, 25 июля 2014 года

Джесси Розенберг

Понедельник, 21 июля 2014 года

5 дней до открытия фестиваля

Орфеа бурлил. Весть о том, что во время спектакля будет раскрыто имя убийцы, оставшегося безнаказанным, разлетелась по округе с быстротой молнии. За выходные в город съехались толпы журналистов. Целые орды падких на сенсацию туристов присоединились к местным жителям, которых тоже снедало любопытство. Забитую народом Мейн-стрит с бою брали уличные торговцы, снабжавшие публику напитками, едой и даже футболками с принтом “я был в орфеа. я знаю, что случилось в 1994 году”. Вокруг Большого театра, вход в который был перекрыт полицией, царила немыслимая толчея; десятки телевизионщиков, выстроившись в ряд, регулярно выходили в прямой эфир:

– Кто убил семейство Гордонов, женщину на пробежке и журналистку, которая приблизилась к разгадке? Мы получим ответ через пять дней здесь, в Орфеа, штат Нью-Йорк…

– Через пять дней одна из самых невероятных пьес, когда-либо представленных на подмостках, раскроет нам все тайны…

– По улицам мирного городка в Хэмптонах бродит убийца, и пьеса назовет его имя…

– Здесь, в Орфеа, реальность превосходит любой вымысел. Городские власти объявили, что в день открытия фестиваля город будет оцеплен. Ожидается подкрепление из соседних населенных пунктов. Большой театр, где в настоящий момент идут репетиции спектакля, круглосуточно охраняется…

Городская полиция работала на износ. В довершение всего Гулливер был занят на репетициях, и руководство осуществлял Монтейн. Ему помогали прибывшие на место силы местной полиции и полиции штата.