Стеклянные дома - Луиза Пенни (2019)

Мужчины опять пожали плечами.

– Кто бы это ни сделал, он давно покинул деревню, – заметил Бовуар.

– Боюсь, что так и есть, – сказал Гамаш. – Коронер добавит информации, но убийство, скорее всего, произошло вчера вечером. Утром, когда я выгуливал Анри и Грейси, кобрадора здесь уже не было.

– Это во сколько? – спросила Лакост.

– Сразу после семи.

– А когда вы видели его в последний раз?

Гамаш задумался:

– Вчера вечером, однако я не могу тебе сказать, когда он ушел.

– Но утром его не было, – проговорила Лакост. – Что же с ним произошло?

– Я подумал, что он ушел, потому что добился своего.

– То есть убил Кэти Эванс, – сказала Лакост.

– Получается, что так.

– Хотелось бы знать, что такого ужасного она совершила, – подумала вслух Лакост.

Гамаш уставился прямо перед собой. Не в кладовку, а в пространство.

– Что? – спросил его Жан Ги.

– Это не имеет смысла.

– В самом деле? – с усмешкой проговорил Бовуар. – Парень в черной мантии и маске не имеет смысла?

Гамаш строго посмотрел на зятя, потом обратился к Изабель Лакост:

– Современный кобрадор – сборщик долгов, но не киллер. А кобрадор во времена эпидемий олицетворял совесть. И не был убийцей. Даже когда его провоцировали, даже ради спасения собственной жизни он не отвечал насилием. Как и кобрадор вчера вечером.

Он рассказал им о разъяренной толпе.

– Так почему же этот кобрадор убил? – спросил Бовуар.

Ответом ему было молчание.

Глава шестнадцатая

Оливье стоял у окна бистро, наблюдая за тем, как офицеры полиции, только что вышедшие из церкви, идут по дороге.

Оливье был не один. Все жители деревни и фермеры округи собрались в бистро, которое становилось центром притяжения общества во все времена – и в хорошие, и в плохие.

И было совершенно ясно, какие сейчас времена.

Они молча смотрели, как Арман Гамаш, Жан Ги Бовуар и Изабель Лакост идут к ним сквозь холодную ноябрьскую изморось, которая время от времени превращалась в ледяной дождь, а потом снова в изморось.

Оливье и Габри подавали кофе и чай, соки и свежую теплую выпечку от Сары. Никакого алкоголя. Не стоило распалять и без того разогретые эмоции.

Изморось сопровождалась туманом, отчего казалось, будто Три Сосны – аэропорт, закрытый для взлетов и посадок.

В обоих каминах с двух сторон бистро весело потрескивали дрова – единственный (если не считать чьего-то затрудненного дыхания) звук, который сейчас раздавался в зале.

Здесь пахло дымком и крепким кофе. И мокрой шерстью от тех, кто появился позднее, спешил сквозь напитанный влагой день.

В любое другое время, при любых других обстоятельствах в бистро царила бы уютная, безопасная, домашняя атмосфера. Бистро было убежищем. Но не сегодня.

Все смотрели в окно на эту троицу. Казалось, вместе с ней из тумана появляются дурные новости.

Потом Оливье оглянулся.

Посмотрел на Патрика Эванса. Тот сидел – ноги больше не держали его. Рядом с ним сидела Леа, держа его за руку, и стоял Матео, положив руку ему на плечо.

Но кто-то отсутствовал. Одного человека не было.

Кэти.

Хотя у них уже не оставалось сомнений в том, где она.

В этот момент она еще оставалась жива.

Но как только появятся полицейские и начнут говорить, она умрет. Все понимали: что бы ни случилось и как бы оно ни случилось, ответ на вопрос «с кем» уже есть.

Патрик дышал часто, неглубоко. Руки у него были ледяными. Глаза расширились.

Он ждал.

* * *

– Когда вы вошли в ресторан, старший суперинтендант, у вас не создалось впечатления, что люди уже знают? – спросил прокурор.

– Создалось.

– Но откуда? Это мадам Гамаш сказала им?

– Нет.

– Тогда как они узнали? Они и видели-то всего лишь несколько патрульных машин. Почему у них сразу возникла мысль об убийстве?