Стеклянные дома - Луиза Пенни (2019)

Она кивнула. Когда после того ланча прошли дни и месяцы, а ситуация, вместо того чтобы улучшаться и улучшаться, только ухудшилась, Мадлен Туссен стала думать о том, что же она натворила, и вспомнила то выражение.

Фраза ничуть ее не утешила.

– Это сказал Кортес, – ответила Туссен. – Пятьсот лет назад. Когда испанцы высадились там, где сейчас Мексика.

Бовуар кивнул:

– Они стояли на берегу, и Кортес приказал своим людям сжечь их корабли.

– Чтобы у них и мысли не возникало об отступлении.

Два офицера полиции стояли у двери и пытались представить себе тот момент. Что могли сделать люди Кортеса? Спорили ли они? Просили? Стали плести заговор?

Или покорно исполнили приказ, настолько высока была их дисциплина?

Конкистадоры приплыли в Новый Свет, чтобы завоевать его. Они за несколько лет уничтожат великую цивилизацию ацтеков. А взамен получат невообразимое богатство. Вот только… Вот только…

Большинство из них так никогда и не покинет эту землю.

Что они чувствовали, стоя там на берегу? Перед ними находился незнакомый континент. Далеко позади остались дом, семья и безопасность. А между – горящий корабль.

Ни Бовуару, ни Туссен не требовалось особого воображения, чтобы представить, что чувствовали конкистадоры.

Для полицейских пути назад тоже не было.

Они чувствовали запах горящего дерева.

– Я дам тебе знать, как идут дела, – сказал Бовуар и похлопал себя по карману, где лежал сложенный лист.

Он вышел, чувствуя, что темное существо последовало за ним под беспощадное солнце.

Мадлен Туссен закрыла дверь и вернулась к столу. Тяжело опустилась в кресло, нажала кнопку интеркома и попросила помощника вызвать к ней инспектора Гогена. Глядя в окно, она размышляла о том, как объяснит ему свой отказ.

Темное существо, подобное обгоревшим останкам, тихо стояло в углу и наблюдало.

* * *

– Обвиняемое лицо действительно явилось к вам, старший суперинтендант?

– Да. Я был дома в Трех Соснах со своей женой…

– Рейн-Мари Гамаш, – напомнил присяжным Залмановиц. – Именно она нашла тело Кэти Эванс немного ранее в тот день.

– Именно. У нас остались на ночь старший инспектор Лакост, глава отдела по расследованию убийств, и инспектор Бовуар, мой заместитель.

– Они сейчас в зале суда?

– Non.

Главный прокурор повернулся и посмотрел на галерею, потом снова на Гамаша. Явно удивленный. Они обменялись взглядами.

Это не укрылось от внимания судьи Корриво.

Во взгляде прокурора она увидела не только понимание, но и кое-что еще. Совершенно неожиданное.

Сочувствие.

Морин Корриво раздраженно прищурилась. Она подумала, что сегодня имеет смысл закончить заседание пораньше, пригласить обоих в свой кабинет и выбить из них правду.

Но она была терпеливой женщиной и знала, что, если дать им пространство и время, они сами оставят для нее достаточно свидетельств того, что происходит на самом деле.

– Обвиняемое лицо пришло во время обеда?

– Вообще-то, после обеда. Довольно поздно.

– Вас удивило то, что вы услышали?

– Я был потрясен. Мы бы, конечно, так или иначе сами все выяснили. Лабораторные криминалистические исследования подтвердили признание. К тому времени мы уже не сомневались, что убийство мадам Эванс было предумышленным.

– Почему?

– Костюм кобрадора. Очевидно, человек, близкий к жертве, что-то знал. Знал тайну, которую она хранила.

– Однако костюм кобрадора, само присутствие кобрадора говорит о чем-то еще, – сказал Залмановиц. – Не о тайне, а о вине, настолько сильной, что она взывала к мести.

Гамаш отрицательно покачал головой:

– В этом-то вся и странность. Настоящие кобрадоры не имели намерений мстить. Они не совершали нападений на тех, за кем приходили. Их задача состояла в том, чтобы обвинить и предать гласности. Чтобы действовать в роли совести.