Все по-настоящему - Юлия Резник (2020)

Телом Татки проходит дрожь. С силой растираю ее плечи и сворачиваю разговор. Не до него. Веду носом от уха к тонким, влажным после душа волоскам на виске.

— Я, наверное, до сих пор воняю этими курами, — вздыхает Татка.

Смеюсь. И качаю головой. Никакими курами моя жена не воняет. Но в фуре, в которой мы добирались до города — фонило, дай боже.

— Глупости. Ты пахнешь великолепно. Пойдем укладываться?

— Ложись, если хочешь, я еще посижу.

Татка ежится, ее изумительно гладкая кожа покрывается мурашками, а плечи опускаются вниз. Вспоминаю черные руки того урода, на ее бедрах. Ярость вновь обжигает нутро и отдает тянущей болью в грудине. Я чувствовал себя таким беспомощным, глядя, как эта тварь лапает мою жену. Таким, мать его, беспомощным…

— Знаешь что? Здесь должен быть мини-бар. Давай выпьем, что ли?

Обвожу взглядом комнату. Открываю дверцу и, стиснув зубы, интересуюсь:

— Ром? Виски? Водка?

— Ага…

Оборачиваюсь. Смотрю на нее, такую домашнюю, и на сердце теплеет. А еще отпускает… Не до конца, но хоть так.

— Неужели все сразу?

— Чую, не отмыться мне после той истории в стрип-клубе, — подхватывает Татка.

— Почему это? Мне понравилось.

Свинчиваю крышку с бутылки виски, выливаю в стакан и протягиваю жене.

— А кола там есть? Плесни, а?

— Как можно портить вкус виски колой?

— А как его можно пить чистоганом?

Посмеиваясь, добавляю колы в стакан, открываю водку для себя. Прежде чем самому приложиться к бутылке, чокаюсь с женой:

— Ваше здоровье.

Татка выпивает залпом полбокала и проводит красивыми пальцами по губам, стирая остатки влаги. Знаю, что сейчас ей не до этого, но все равно не могу удержаться. Наклоняюсь и целую. Слизываю вкус виски с губ.

— Когда ты встал с пола, я ужасно испугалась…

— Только тогда? — шепчу, не отрывая губ от ее рта.

— Тогда сильнее всего…

— Правда?

— Да…

Татка перехватывает инициативу и в каком-то отчаянии набрасывается на мои рот. Как тогда, в машине. Веду ладонями по ее хрупкой спине, обхватываю половинки попки, вдавливая в ее живот свой наметившийся стояк. Ужас потихоньку отступает. Его вытесняет невыносимая потребность быть с ней. Которая на корню убивает все мои благие намерения, так что еще чуть-чуть, и я за себя не отвечаю…

— Погоди, Тат…

— Что такое?

Она обхватывает мой затылок, запрокидывает голову и поднимает затянутые поволокой желания глаза.

— Я не хочу, чтобы это происходило так…

— Как?

— Будто бы от отчаяния.

Татка молча смотрит на меня. Качает головой.

— Ну, какой же ты глупый, Клим. Такой умный, а такой глупый.

Понятия не имею, что она имеет в виду. А уточнить просто не успеваю. Потому что Татка неторопливо разводит полы моего халата.

— А как же презервативы? — туплю, как дурак.

— Никак… Есть другие способы… предохранения, — шепчет эта искусительница, прокладывая дорожку из поцелуев по моей груди.

Она намекает на прерванный акт? Но… это довольно сомнительный способ защиты. С другой стороны — я не имею ничего против детей. А она?

— Если ты забеременеешь — никаких абортов.

Татка отрывается от своего занятия, вновь поднимает взгляд, будто испытывая.

— Хорошо, — шепчет, облизав губы. — Хорошо. Но пока все же…