Водоворот чужих желаний - Елена Михалкова (2008)

— Я тебя в следующий раз саму в окно выкину! — процедила Катя и, не выпуская йорка из рук, сдернула пуховик с вешалки. — Только попробуй еще какую-нибудь гадость сделать!

Заговорили все хором: Артур что-то недоуменное, свекровь — ласковое и успокаивающее, Седа — злобное и визгливое. Катя не слушала их.

— Я прогуляю собаку и вернусь, — бросила она, чувствуя, что еще секунда — и она устроит скандал. — Закройте дверь.

Сбежав по лестнице вниз, она поставила Антуанетту на пол и надела пуховик. Собачонка послушно стояла, не пытаясь убегать.

— За что ты ее укусила, а? — спросила Катя. — Что она тебе сделала?

«Я же не игрушка, — молча ответила Антуанетта, выразительно глядя на Катю и часто моргая выпуклыми карими глазами. — Меня нельзя тискать. А она тискала. За живот ущипнула. А у меня животик нежный, кожица тонкая… Я ее слегка и прикусила».

— Эх ты… собаченция…

«И тогда она меня ударила, — пожаловалась Антуанетта. — Вторая женщина меня отобрала, обе кричали что-то. А потом бросили в ванну, закрыли. С кем ты меня оставила, скажи на милость?»

— Ну… ты тоже хороша. — Катя нацепила на Тоньку предусмотрительно захваченную шлейку и вышла из подъезда.

Обрадованная метель тут же зашвыряла ее снегом, но теперь Катя, не прячась, с облегчением подставила ей раскрасневшееся лицо. Ее по-прежнему трясло от злости. Антуанетта быстренько сделала свои дела и вопросительно взглянула на новую хозяйку, предлагая вернуться. Но возвращаться домой Катя не хотела.

У нее не укладывалось в голове, как можно наказать маленькое и полностью зависимое от тебя существо только за то, что оно защищалось от приставаний. А в том, что Седа приставала, да еще назойливо, у Кати не было ни малейший сомнений. Она запоздало вспомнила, как жена брата любила тискать маленьких котят их соседки в Ростове-на-Дону, не обращая внимания на то, что котятам это явно не нравится, и с каким восторгом подносила их к лицу, пытаясь расцеловать усатые мордочки. Катя каждый раз при виде этой картины морщилась, но Седа обращалась со зверьками, как с игрушками. Правда, ровно до тех пор, пока один из подросших котят не мазнул ее лапой по щеке, оставив две тонкие, но долго заживавшие полосы. После того случая вся любовь Седы к котятам пропала, и она долго жаловалась на то, какие кошки неблагодарные создания.

— Ладно, не умеешь с животными обращаться, так хотя бы держись от них подальше, — злобно бормотала Катя себе под нос, уходя от подъезда и таща за собой сопротивляющуюся Антуанетту. — Но злость-то на них зачем срывать?

Йорк гавкнул, напоминая о себе. Катя остановилась, посмотрела на окна дома. Ей показалось, что она видит два силуэта, замерших за занавеской.

— Ну уж нет. Я к вам сейчас не вернусь. Тонька, за мной!

Собака нехотя подчинилась. Глядя, как терьер отворачивает морду от ветра, Катя подумала, что сегодня все окончилось более-менее хорошо. Но что сделает завтра истеричка Седа — одному богу известно.

Ей пришла было в голову мысль, что всего-навсего нужно попросить Артура о помощи — он-то дома весь день, а значит, может присмотреть за Тонькой, но тут Катя трезво проанализировала свои отношения с мужем за последний месяц и поняла, что не может на него рассчитывать. За то время, что они прятались в Москве, что-то случилось с тем человеком, за которого она выходила замуж. Из веселого, заботливого, самостоятельного парня он превратился в вечно хмурого нытика, не способного принять ни одного решения без матери и отрывающегося на жене за вынужденное затворничество. Катя осознала, что изо дня в день она возвращается с работы все позже и позже не потому, что ее так уж загружает начальство. Нет. Ей просто не хотелось идти домой.