Идеальная жена - Мария Воронова (2019)

Приятели распрощались, крепко пожав друг другу руки, и разошлись, но не успел Стас выйти из садика, как его вдруг осенило.

Он развернулся и побежал за Гарафеевым, нога за ногу бредущим к метро.

– Напугал, – сказал Игорь Иванович, когда Стас схватил его за плечо, – забыл что-то?

– Слушай, а ведь они дачу-то продали!

Гарафеев нахмурился.

– Мы с папой все не могли понять, зачем Дмитрий продал прекрасную дачу. А теперь мне ясно. Они с Ульяной Алексеевной понимали, что дети вырастут похожими, и это не останется без внимания в поселке, полном любознательных пенсионерок.

– А в городе их не водится, что ли?

Стас задумался и двинулся вместе с Гарафеевым в сторону метро. В городе люди живут обособленно, редко когда знают друг друга даже по именам, не так суют нос в чужую жизнь. Кроме того, обменять городскую квартиру труднее, чем продать дачу, и вообще, скорее всего, Тиходольские получили новое жилье, как только обзавелись третьим ребенком, то есть прежде, чем сходство детей стало бросаться в глаза. Кажется, Тиходольский усыновил ребенка Ульяны официально, а может, и она так же поступила с его сыном. Воспитательницы в детском саду и школьные учителя видели благостную картинку семьи с тремя детьми и не вникали в подробности. Да, реальную угрозу представляли только соседи по даче, на чьих глазах умер старший сын Дмитрия, ребенок, который был вхож к ним в дом, играл с их детьми и внуками и называл их дядями и тетями. И первая жена тоже дружила с ними много лет. Как тут не заметишь очевидного?

Когда совесть сравнительно чиста и ничего нет на ней, кроме адюльтера, можно пойти на этот риск. Посплетничают, попрезирают, но все равно ничего не докажут, и по партийной линии вроде как выкатить особо нечего. Что было – то было, а теперь Ульяна – законная жена, и точка. Кроме того, супруги не просто функционеры, не умеющие ничего, кроме как рваться к кормушке и отпихивать конкурентов. Нет, они специалисты высочайшего класса каждый в своей области, а таких не особенно дергают за моральные устои. Так, притопить слегка, чтобы не лезли куда не надо, но продуктивной работе стараются не мешать.

В общем, обнародование старой связи можно вытерпеть, но только не в случае, если ты совершил убийство ради того, чтобы ее узаконить.

* * *

Кирилл уехал, а Ирина осталась с Егором вдвоем на даче. Через его новых приятелей она познакомилась с другими мамашами и бабушками и оглянуться не успела, как стала частью местного бомонда. Поход в магазин превращался в светский раут, каждый день или она пила у кого-то чай, или кто-то у нее. Под влиянием новых подруг она принялась ухаживать за участком, и, хоть для масштабных преобразований было уже поздновато, Ирина облагородила кусты и разметила клумбы на будущий год.

Ей нравилась спокойная жизнь, и хотелось остаться здесь как можно дольше, до самых родов, и вернуться с младенцем сюда, а не в тесную городскую квартиру. И пусть Кирилл приезжает только на выходные, не страшно.

Хорошо бы протянуть больничный до самого декрета… Но долг звал на службу. Нужно поскорее оправдать Тиходольскую, приятную женщину, а главное, акушера-гинеколога, то есть специалиста, чья помощь ей в скором времени понадобится.

Егор, кажется, избавился от страхов, которые в нем усердно насаждала бабушка. Он расцвел, окреп, загорел и даже, кажется, вырос. С мальчиками такое бывает – за лето вымахать на двадцать сантиметров и вообще измениться до неузнаваемости.

И все-таки Ирина не спешила успокаиваться, зная по своему опыту, какие глубокие корни могут пустить в детской душе злые слова, даже брошенные по неосторожности, что уж говорить о тех, которые произнесены специально, с жестокой целью сломать ребенка, чтобы покрепче привязать его к себе.