Красный Дракон - Томас Харрис (2010)

— Этот тигр — суперпума, — сказал доктор Уорфилд. — Грудь у него шире, голова крупнее, туловище и мускулатура массивнее. Это четырехлетний бенгальский тигр мужского пола. От носа до кончика хвоста он достигает примерно трех метров, весит почти четыреста килограммов. Сейчас он лежит на правом боку — прямо под ярким светом ламп.

— Свет я чувствую.

— У него потрясающий вид — черные полосы на оранжевом фоне, таком ярком, что кажется, будто от него исходит кроваво-багровое свечение.

Доктор Уорфилд осекся, подумав, что рассказывать ей о цветах жестоко. Но, посмотрев на нее, он успокоился.

— Он от вас всего в двух метрах. Чувствуете запах?

— Да.

— Мистер Долархайд, наверное, рассказал вам, что какой-то недоумок стал тыкать ему в морду садовой лопатой. Тигр схватил лопату клыками и сломал себе верхний длинный резец с левой стороны. Ну, как тут у нас дела, доктор Хэслер?

— Прекрасно. Через минуту-другую можно приступать.

Уорфилд представил Рив стоматолога.

— Милая, вы единственный приятный сюрприз, который я получил от Фрэнка Уорфилда за все время, что я его знаю, — галантно сказал Хэслер. — Хотите потрогать коронку? Это золотой зуб, вернее, золотой клык. — Он положил коронку ей в руку. — Тяжелая, правда? Несколько дней назад я привел в порядок сломанный клык и снял с него слепок, а сегодня буду ставить коронку. Конечно, я бы мог использовать белый металл, но подумал, что из золота будет поинтереснее. Доктор Уорфилд, наверное, не преминет вам рассказать, что я никогда не пропущу возможности повыделываться. Однако он человек несговорчивый и вряд ли позволит повесить потом на клетку табличку с коротким рассказом о том, кто поставил этот великолепный золотой клык, и с телефоном моего кабинета.

Она потрогала изогнутую, сужающуюся до острия коронку своими чуткими исцарапанными пальцами. «Какая прекрасная работа!» Рядом с собой она услышала глубокое мерное дыхание.

— Вот детишки испугаются, когда он зевать начнет, — хвастался Хэслер. — Не знаю, не знаю, какой вор на такую короночку позарится. Так, а теперь самое приятное. Вы ведь не боитесь его, правда? Ваш мускулистый спутник с вас просто глаз не спускает. Он вас что, заставил сюда прийти?

— Нет! Мне самой интересно.

— Тигр лежит к нам спиной, — рассказывал доктор Уорфилд, — на высоте вашего пояса. Мы вот как сделаем. Я положу вашу левую руку — вы ведь не левша? Итак, я положу вашу левую руку на край стола, а правой рукой вы его можете потрогать. Не спешите, торопиться некуда. Я буду рядом с вами.

— Я тоже буду рядом, — отозвался доктор Хэслер.

Они получали удовольствие от происходящего. Под раскаленными лампами ее волосы пахли как свежие опилки на солнце.

Она ощущала теплый запах своих волос, смешанный с запахом мыла, исходящим от Уорфилда, с запахами спирта, дезинфекции и тигра. На какое-то мгновение появилась легкая слабость в ногах, но она тут же прошла.

Схватившись левой рукой за край стола, она стала осторожно протягивать правую, пока пальцы не коснулись поверхности меха, горячего от электрического света. Глубже мех был не такой горячий, а у самой кожи — равномерно теплый. Она прижала ладонь к густому меху, ощущая скользящий под пальцами ворс. Она стала гладить тигра то по шерсти, то против, чувствуя, как над ритмично поднимающимися могучими ребрами волнами перекатывается шкура.

Рука Рив зарылась в мех, пропуская распрямившийся ворс между пальцами. От непосредственной близости к тигру у нее порозовело лицо, и Рив вдруг почувствовала, что присущая всем слепым непроизвольная мимика, от которой она когда-то отучалась, снова напомнила о себе.

Уорфилд с Хэслером радовались, видя, что девушка забыла обо всем на свете. Они наблюдали за ней, словно сквозь волнистое полупрозрачное стекло — окно новых ощущений, к которому она прижалась лицом.