Красный Дракон - Томас Харрис (2010)

— А в Индианаполисе с проверкой все резину тянут — и по заправкам, и по киоскерам, — пожаловался он.

— Ты хочешь смотреть фильм или нет? — холодно спросил Грэм.

Крофорд хранил молчание две минуты, в течение которых шел фильм.

— Потрясающе, девочка поймала плотвичку, — проговорил он. — Итак, портрет.

— Джек, ты был в Бирмингеме сразу же после того, как это произошло. А я — месяц спустя. Ты видел дом, когда он еще был их домом, а я — нет. Когда я там был, в нем уже закончили ремонт. Так дай мне, черт тебя побери, посмотреть на этих людей, а потом я закончу портрет, хорошо?

Грэм запустил второй фильм.

На экране в зале суда появилась семья, празднующая день рождения. Все сидели вокруг круглого стола и пели.

Грэм прочитал по губам поющих: «С днем рожденья тебя-я-я, с днем рожденья тебя-я-я».

Одиннадцатилетний Дональд Джейкоби сидит как раз перед объективом во главе стола, прямо перед ним — именинный торт. В стеклах его очков отражается пламя свечей.

Сидящие через угол стола брат и сестра смотрят, как он задувает свечки.

Грэм заерзал и сел поудобнее на стуле. Миссис Джейкоби привстает над столом и, схватив забравшегося на стол кота, сбрасывает его на пол.

Вот миссис Джейкоби вручает сыну большой конверт. За конвертом тянется длинная лента. Дональд вскрывает конверт и вытаскивает большую поздравительную открытку. Затем он оборачивается к камере и поворачивает открытку к объективу. На обороте написано: «С днем рождения! Следуй за лентой».

Изображение прыгает, когда камеру несут вслед за семьей, потянувшейся на кухню. Вот дверь, закрытая на крючок. Вот семья спускается по лестнице вниз, первым, следуя за лежащей на ступеньках лентой, идет Дональд, за ним остальные. Конец ленты привязан к рулю новенького десятискоростного велосипеда.

«Почему велосипед не могли подарить на улице?» — подумал Грэм.

Затем кадр запрыгал, началась новая сцена, и Грэм получил ответ на свой вопрос. На улице только что прошел ливень. Во дворе стоят большие лужи. Дом выглядит по-иному. Джиэн, торговец недвижимостью, готовя его к продаже после убийства семьи, выкрасил стены в другой цвет. Открывается дверь из подвала на улицу, и выходит глава семьи с велосипедом в руках. В фильме он появляется впервые. Легкий ветерок сбивает волосы, зачесанные на залысину. Он торжественно опускает велосипед на землю.

Фильм заканчивается тем, что Дональд садится на велосипед и осторожно трогается с места.

— Да, печально, — проговорил Крофорд, — но ничего нового здесь нет.

Грэм снова запустил фильм о дне рождения.

Крофорд недовольно покачал головой и, вытащив из портфеля какие-то бумаги, углубился в чтение, подсвечивая себе ручкой-фонариком.

На экране Джейкоби выносит из подвала велосипед. Дверь за ним закрывается. На ней болтается висячий замок. Тут Грэм остановил кинопроектор.

— Вот. Вот зачем ему были нужны клещи с длинными ручками, Джек, — перекусить дужку замка и зайти через подвал. Почему же он пошел другим путем?

Крофорд выключил фонарик и взглянул поверх очков на экран.

— Извини, я прослушал.

— Я знаю, что у него с собой были клещи: он ими отрезал ветку, которая мешала ему наблюдать за домом из леса. Почему он ими не воспользовался и не вошел через подвал?

— Он не мог.

С еле заметной плотоядной усмешкой Крофорд ждал. Ему нравилось щелкать по носу любителей предположений.

— А разве он пытался? Разве оставил на дужке следы? Я ведь так и не увидел эту дверь. К тому времени, как я там оказался, Джиэн поставил стальную, на засовах.

С торжеством охотника Крофорд сказал:

— Ты предполагаешь, что Джиэн ее ставил. Так вот, Джиэн ее не ставил. На день убийства стальная дверь уже стояла. Должно быть, ее установил сам Джейкоби — он же из Детройта, там любят засовы.

— Когда он ее поставил?