Час расплаты - Луиза Пенни (2018)

– Я бы такого варианта не исключал, – возразил Бовуар. – Преклонение у молодых людей может очень быстро переходить в ненависть. Если Ледюк нашел себе новых фаворитов.

– Например, двух других кадетов, – подхватила Лакост. – Новеньких.

– Может быть.

– Ты поговори с молодой женщиной, – сказала Лакост. – А я еще раз с Натаниэлем Смайтом. Проверю, нашел ли он свою копию карты.

* * *

Натаниэль показал карту.

– Bon. – Лакост взглянула на карту и вернула ему.

Итак, три карты в наличии.

– Когда вы встречались с Сержем Ледюком по вечерам, чем вы занимались?

Лицо молодого человека запылало.

– Откуда вы знаете, что я с ним встречался?

– Я говорила с другими кадетами.

– Мы приходили группой, – сказал Натаниэль. – Это случалось нечасто, когда Герцог приглашал нас.

– И всегда присутствовали другие? Никаких встреч наедине?

– Никогда.

– А вчера вечером?

– Я поужинал, потом мы играли в хоккей, потом я вернулся сюда и стал делать домашнее задание. Мы должны были провести пошаговое расследование кражи со взломом.

– Когда вы легли спать?

– Кажется, около одиннадцати.

– По вашим наблюдениям, кто-нибудь проявлял особую неприязнь к профессору Ледюку?

– Он был не из самых популярных преподавателей, – сказал Натаниэль. – Но его уважали.

– Уважали или боялись?

Натаниэль молчал.

– А вы? Что чувствовали вы?

– Я его уважал.

– За что?

– Я… Я…

– Вы его боялись, верно? – тихо спросила она.

– Нет! Я был благодарен за то, что он меня выбрал.

Лакост кивнула. Возможно, это правда. Если Герцог стал его наставником, то другие кадеты, вероятно, оставили парня в покое. Но Ледюк, конечно же, знал, что в свое время он отказал в приеме этому пареньку, а коммандер Гамаш собственной властью изменил его решение.

Не поэтому ли Ледюк пригласил его? Потому что Гамаш отдал ему предпочтение? Ледюк хотел изгадить все, что заслужило особое внимание коммандера?

– Пожалуйста, соберите вещи, необходимые для того, чтобы несколько ночей провести в другом месте, – сказала Лакост, вставая. – И возьмите с собой карту.

Натаниэль тоже поднялся:

– Что? Почему?

– Вас учили оспаривать приказы?

– Нет.

– Тогда, пожалуйста, делайте то, что я сказала.

– Она где-то здесь, – сказала Амелия.

Сначала агент Квебекской полиции, а теперь и она сама обшаривала комнату под наблюдением Жана Ги Бовуара.

Это не заняло много времени. В комнате было мало мебели. Кровать, письменный стол. Комод с ящиками и небольшой шкаф, в котором висела форма академии.

Ящики комода были пусты, кроме одного, – там лежали носки, трусики, бюстгальтеры.

Зато здесь было много книг. Они стояли на полках над столом, на полу, у стен. Амелия сама сделала полки из кирпичей и старых досок.

Она открывала каждую книгу, встряхивала ее. Но изнутри ничего не вылетало.

– Хватит, – сказал Бовуар. – Карты здесь нет.

Он показал ей на кровать, и она села. Бовуар подтащил стул поближе, сел, наклонился к Амелии и тихо спросил:

– Так где же она?

– Не знаю.

Девушка казалась искренне взволнованной.

Бовуару не нравилось то, что он видел, глядя на Амелию Шоке, однако он не мог не признать, что с самого начала занятий кадет Шоке никогда не притворялась кем-то другим.

Это бодрило и тревожило одновременно.

Но это вовсе не означало, что она не способна лгать.

– Вы отдали карту профессору Ледюку?

– Что? – удивилась Амелия. – Нет, конечно нет. С какой стати?

– Когда вы видели ее в последний раз? – спросил Бовуар.

– Не знаю.

– Постарайтесь вспомнить, кадет.