Час расплаты - Луиза Пенни (2018)

До сих пор этот симпатичный преподаватель никем другим для нее и не был. Просто преподавателем. Он читал курс «Оперативная работа на месте преступления и ее методы». Еще Амелии было известно, что он заместитель коммандера Гамаша, второе лицо в академии.

И его зять. Она узнала это, когда увидела фотографию в доме коммандера. И хранила тайну, чтобы воспользоваться ею в moment juste[38].

Но Амелия никогда не думала о нем как о полноценном инспекторе отдела по расследованию убийств и одном из старших офицеров Квебекской полиции. Она даже не знала о нем ничего такого.

До этого момента.

На ее глазах преподаватель превратился в важного инспектора.

Амелия покачала головой и всплеснула руками от отчаяния:

– Я не знаю, где она.

– Профессор Ледюк просил вас прислуживать ему, – сказал Бовуар.

– Он не просил, – возразила она. – Он приказал. И никогда не называл это «прислуживать». Это была честь, возможность.

– А вы тоже так на это смотрели?

– У меня и выбора-то особого не было. Я просто делала, что мне говорили.

– Непохоже, чтобы он вам нравился.

– Мне никто не нравится, – сказала Амелия.

– Вы испытывали к нему неприязнь?

– Я ни к кому не испытываю неприязни.

– Правда? – спросил он. – Вы выше человеческих слабостей?

– Послушайте, я здесь для того, чтобы научиться быть агентом Квебекской полиции. А не заводить дружбу.

– Вы знаете, что вам много лет придется работать с теми, с кем вы сейчас учитесь? Может, вам стоит научиться дружить с ними. И даже проявлять неприязнь.

– Да, сэр.

Бовуар посмотрел на нее и увидел в ее глазах ум. И если не страх, то озабоченность.

Он знал, что у нее есть причины для беспокойства. Также как и для опасений.

Ее карта пропала. Либо она отдала ее убитому, либо кто-то взял карту у нее и подложил в ящик к Ледюку. В любом случае внимание фокусировалось на ней. Кадет Шоке оказалась в перекрестье прицела. Бовуар понимал это. И конечно, она тоже понимала.

– Соберите, пожалуйста, какие-нибудь вещи. Несколько ночей вы будете ночевать не здесь. Агент проводит вас.

– Зачем? Из-за карты?

Это был вопрос вдогонку, но ответа Амелия не получила.

– Можно войти? – спросила Лакост, стукнув один раз и открыв дверь. – Вы уже встретились с мэром и шефом полиции?

Гамаш встал из-за стола и пригласил ее сесть в кресло у дивана, а сам занял другое.

– Oui. Бедняга. Я ему сочувствую. В последние месяцы я пытался вернуть доверие мэра. И наконец на последнем городском собрании, невзирая на доводы советников, он одобрил волонтерскую программу с академией, а тут такое случилось.

– Но академия и город никак не связаны, – сказала Лакост.

– Нет, но академия предстает в очень плохом свете, ты так не считаешь? Убили одного из наших преподавателей! Разве теперь люди поверят мэру, что для детей здесь безопасно и они могут использовать наш бассейн или хоккейную площадку?

– Понимаю, – сказала она.

Было ясно, что Гамаш искренне расстроен. Но, как подозревала Лакост, отнюдь не тем, что произошло жестокое убийство одного из коллег. Его печалило, что этот хороший человек, нынешний мэр, и дети района ущемлены в своих правах, и опять Сержем Ледюком.

– Шеф полиции настроен более оптимистически, – сказал Гамаш. – Предлагает помощь.

Изабель Лакост разгладила стрелочки на брюках, потом посмотрела на бывшего шефа:

– Я даже не представляла, что тут такое враждебное окружение, patron.

Он улыбнулся:

– Если откровенно, я тоже. Я рассчитывал встретить здесь сопротивление, и, Господь свидетель, я его встретил. Я предполагал, что Серж Ледюк попытается отравлять и контролировать атмосферу в кампусе. И он это делал. Я предполагал, что кадеты третьего курса будут потерянным поколением. Так оно и есть. Почти.

Он посмотрел на нее и немного помедлил.