Час расплаты - Луиза Пенни (2018)

– Таким образом, мы можем предположить, почему карта оказалась в столике убитого. Чтобы навести подозрение на одного из кадетов. – Он внимательно посмотрел на карту. – Но почему ты вдруг оказалась на витраже?

Шарпантье ждал, словно снеговик, или корова, или одна из сосен могли открыть ему тайну.

Внезапно он улыбнулся и протянул карту Гамашу:

– Кажется, я знаю.

– Они вам сказали?

– В некотором роде. Если можно, сделайте мне травяной чай. Помогает заснуть.

Гамаш отправился в кухню ставить чайник, и Шарпантье крикнул ему вслед:

– Ромашку, если есть.

– Есть.

Послышался звук воды, льющейся в чайник, затем наступила тишина. И в этой тишине прозвучал вопрос Шарпантье:

– Вы сказали, что дали им это задание на одном из ваших вечеров. Но вы вроде бы упоминали, что старшекурсники были людьми Ледюка?

– Так оно и есть, – раздался ответ с кухни. – Он просил их делать вид, что они мои, чтобы потом они возвращались к нему и обо всем докладывали. – Гамаш выглянул в гостиную из кухни. – Я умнее, чем кажусь.

– Слава богу, – сказал Шарпантье.

Гамаш вернулся с травяным чаем и баночкой местного лавандового меда.

Шарпантье сунул ложку в чай и взглянул в умные глаза хозяина.

– Вы хотели мне сказать, почему карта оказалась в котомке юноши, – напомнил Гамаш.

– Oui. Потому что карты – штука волшебная.

До этого коммандер слушал его вполуха, но теперь он весь превратился во внимание. Гамаш поставил чайник на стол и впился глазами в гостя:

– Волшебная?

– Да. В наши дни карты настолько распространены, что мы забыли об этом. Они переносят нас из одного места в другое. Они освещают нашу вселенную. Вы же знаете, что первые карты были картами неба. Того, что видели древние. Того места, где обитали их боги. Во всех культурах делали небесные карты. Но потом люди опустили глаза. На окружающий их мир.

– Зачем?

– Ах, месье, – кивнул Шарпантье одобрительно и с растущим возбуждением. – Именно что зачем. И как? Теперь это кажется легким, но вы подумайте о первом человеке, который сообразил, как представить нечто трехмерное в двух измерениях. Как изобразить расстояние и время? И вообще, для чего такие хлопоты? Нельзя сказать, что у них не было других дел. Так зачем еще и карты рисовать?

– Из потребности, – ответил Гамаш.

– Да, но откуда взялась такая потребность?

Гамаш задумался.

– Для выживания?

– Именно. Карты позволяли им контролировать окружающую местность, впервые в истории. Показывали, как пройти из одного места в другое. Вроде просто, но тысячи лет назад это требовало неимоверного воображения и изобретательности. Все карты нарисованы как вид сверху. С высоты птичьего полета. С точки зрения божества. Вот представьте себе первого человека, который подумал об этом, который оказался способен увидеть никогда не виданную перспективу. И изобразить ее. Невероятно. А подумайте о преимуществах.

Гамаш никогда не задумывался о таких вещах, а теперь вдруг понял, с каким трепетом этот специалист по тактике относится к картам. Как тактический инструмент, карты произвели революцию и не имели себе равных. Те, кто владел картами, получали поразительное преимущество.

Они становились волшебниками.

– Это означало, что они могут планировать, выстраивать стратегии, – сказал Шарпантье. – Могут заглядывать в будущее. Видеть место, куда они направляются. Представлять, что обнаружат там. Племя, народ, компания с наиболее точными картами одерживали победу.

– Вы поэтому стали тактиком?

– Да, но началось с карт. Я был трудным ребенком, – сказал Шарпантье с такой интонацией, будто это у кого-то вызывало сомнения. – Мир казался мне хаотичным. Беспокойным. Но в картах царил порядок. И красота. Я люблю карты.

Это не казалось преувеличением. Он с любовью посмотрел на бумагу на кофейном столике. На новообретенного друга.