Нежные листья, ядовитые корни - Елена Михалкова (2015)

– Дамы, меня зовут Макар Илюшин, – сообщил младший. – Это Сергей Бабкин. Мы частные детективы.

Коваль от изумления икнула и выронила щетку.

Поразила ее не профессия визитеров, а то, что один из них, если верить Сове, оказался мужем Елиной. Матерый здоровяк, коротко стриженный, в джинсах и рубахе, которая выглядела тесноватой в груди. «Спортсмен, – наметанным глазом определила Коваль. – Не просто качок». В отличие от второго, невнятного худосочного юнца, этот с первого взгляда пришелся ей по душе.

Как, как рыжему клоуну удалось отхватить себе такого мужика? Ирка всегда была уверена, что Машкин предел мечтаний – очкастый дрищ с простатой. Семейная жизнь самой Ирки сложилась не слишком удачно, и она с болезненной внимательностью относилась к чужой.

Особенно если объект внимания был ей так же противен, как Елина.

«За что ты ее не любишь?» – спросила однажды Любка.

«А за что ее любить?» – огрызнулась Ирка.

«Я не о том. Вот Стриж, Шверник, Мотька-дура – они такие же, как Елина. Но на них ты так не наезжаешь. Чем тебе именно Машка не угодила?»

Ирка хмуро молчала. Любке этого не объяснить. На нее-то Елина не смотрит как на человека низшего сорта! А к Ирке сразу отнеслась так, будто перед ней жаба, которую предстоит целовать. То есть сама Елина – принц из прекрасного замка, а пупырчатая склизкая Коваль сидит в болотной жиже и мечет икру.

Самое противное заключалось в том, что в глубине души сама Ирка примерно так и оценивала положение дел. Где она со своим папашей, которого вчера из дурки выпустили, а где Елина с чистенькими предками. Видала Ирка ее мамашу – фря в плиссированной юбке!

Слов «сноб» и «спесивый» Коваль не знала. Поэтому объяснила Любке просто, без затей: «Дерьма в ней много».

И вот эта рыжая немочь замужем за таким отборным экземпляром.

Но тут Любка еще раз повторила то, что заставило Коваль сразу же забыть о своем возмущении.

– Частные детективы… – со значением протянула Савушкина.

Теперь и до Ирки запоздало дошло. В животе нехорошо поджалось, словно кишки стиснули кулаком.

«Значит, они все-таки пришли из-за Рогозиной».

– Можно сесть? – спросил юнец.

Ирка хотела кивнуть, но Сова ее опередила.

– Сначала скажите, что вам нужно! И вообще, какое отношение вы имеете к расследованию убийства? Этим занимается прокуратура, а не частные детективы.

– Мы хотели бы задать вам несколько вопросов, если позволите, – мягко сказал юнец. – Как вы справедливо заметили, самим убийством занимается следователь. Но есть некоторые сопутствующие обстоятельства…

– Да Елину они выгораживают! – вмешалась Ирка. – Чего тут непонятного!

– Мы ее не выгораживаем. Просто у нас возникли предположения, кто может быть убийцей, и я собираюсь подтвердить их с вашей помощью.

– Или опровергнуть, – подал голос елинский муж.

– Или опровергнуть, – согласился юнец.

Он держался как-то уж очень непринужденно. И смотрел с доброжелательной улыбкой. Отчего-то Ирку это злило.

Она быстро глянула на Савушкину. Судя по Любкиному лицу, та тоже не совсем понимала, что от них требуется.

– Предположения… – протянула она. – Ну хорошо, спрашивайте.

– Когда вы в последний раз видели Юлию Зинчук?

Ирка решила, что ослышалась.

– Что?

– Когда вы в последний раз видели Юлию Зинчук? – спокойно повторил юнец. – Можете вспомнить?

Коваль несколько секунд невыразительно смотрела на него.

– Нет, – сказала она наконец.

– Простите?

– Не могу. Я ведь тебе отчет давать не обязана, так? Приперся какой-то хрен с бугра и расселся у меня в номере!

Это было не совсем точно, поскольку гости не сидели, а стояли, но Ирка пренебрегла такой мелочью.

Юнец перевел взгляд на Любку, решив, очевидно, что та будет сговорчивее.

– Я был бы вам очень признателен, если бы вы…

Но Савушкина уже поднялась, изменившись в лице.

– Уходите!